— Прошу меня не учить, милостивый государь, какие приказы по моему ведомству отдавать, — взвизгнул министр. — К тому же после совещания Я еду с докладом к императору, — поднял свой престиж в глазах военных, намекнув, что государь назначил аудиенцию именно ему, а не князю Васильчикову и даже не Владимиру Александровичу.
— Вся территория города разбита на восемь районов, — пропустил реплику мимо ушей командующий гвардией.
После совещания, позвонив предварительно дежурному генерал–адьютанту, коим оказался Максим Акимович Рубанов, и, испросив согласие Николая на встречу, Святополк—Мирский приехал к императору с докладом.
Когда Рубанов, от нечего делать, читал в камер–фурьерском журнале запись: «Его Величество изволили принимать от 11 ч. 40 мин. вечера министра внутренних дел Святополк—Мирского», к нему с поклоном приблизился скороход и задышливо сообщил, что Его величество ожидают его превосходительство в кабинете.
Мирский, ежесекундно промокая платком лоб — то ли от нервов, то ли от жары в помещении, информировал государя о положении в столице.
— Рабочие, Ваше величество, спокойны, но на работу не выходят. Бастуют. Руководит ими священник Гапон. Думаю, что всё обойдётся, — вновь вытер лоб. — Из окрестностей вызваны войска для усиления гарнизона.
«Твоё–раствоё превосходительство, — осудил в душе министра Рубанов, — это тебе не пухлые фолианты сочинять о необходимости реформ. Здесь практические дела начались. Были бы Сипягин или Плеве, они бы все проблемы с попом и рабочими мигом уладили…»
Пока супруг принимал министра, Александра, уложив дочерей и сына,
самозабвенно молилась в маленькой домашней церкви, дверь которой выходила в общую спальную комнату царственной четы.
Огоньки висячих лампад навевали мистический настрой, и ей казалось, что Бог где–то здесь, рядом, и не оставит Своей Благодатью. Ведь это Он позавчера спас мужа, дочерей и её от смерти…
Помолившись и вытерев повлажневшие глаза, она прошла в спальню и, перекрестившись, легла на широкую кровать, приготовившись ожидать мужа сколько потребуется, хоть до утра.
Ей не нравился Святополк—Мирский, хотя бы за то, что ему благоволила Мария Фёдоровна.
— Что случилось? — стараясь скрыть нервный трепет, спросила, когда супруг, мягко ступая по толстому ковру с розово–лиловым ворсом, направился к ложу.
Но Александру выдал чуть дрогнувший голос, и он почувствовал её волнение и, почему–то, стал счастлив от этого.
— Всё в порядке, Аликс. Всё в порядке, — лёг рядом с ней. — Великий князь Сергей меня беспокоит. Уговорил подписать с первого января прошение об отставке с поста генерал–губернатора… Но, слава Богу, дал согласие остаться главнокомандующим войсками Московского военного округа. А Мирский сказал, что в столице спокойная обстановка и повода для тревоги нет. Так, маленькие негативные нюансы, — зевнул Николай, подумав, что завтра с утра следует поохотиться в парке на ворон, чтоб успокоиться от этих нюансов…