— Главный лозунг — земля крестьянам, — солидно откашлялся Винавер. — Правительство, ясное дело, этого не допустит. И так помещики им недовольны. А крестьяне начнут разочаровываться в царе–батюшке. Не сразу, но постепенно это произойдёт. Если, конечно, Николаша чего–нибудь этакое не выкинет…
— Витте уже выкинул, — скаламбурил, хохотнув, Рубанов. — А братец мой сам от него ушёл… Поддержки и опоры у императора, ни с какой стороны нет.
На первом заседании Дума практически единогласно выбрала председателем московского депутата, профессора римского права Муромцева. Товарищами председателя стали: князь Долгоруков и Гредескул. Секретарём избрали князя Шаховского.
— Господа! — заняв председательское кресло, произнёс Муромцев. — Слово предоставляется депутату от кадетской партии Петрункевичу.
Встав за трибуну, волнуясь и жестикулируя, тот громко и невнятно зачастил:
— Долг чести, долг совести требует, чтобы первое свободное слово, сказанное с этой трибуны, было посвящено тем, кто свою жизнь и свободу пожертвовал делу завоевания русских политических свобод… Свободная Россия требует освобождения всех, кто пострадал за свободу, — под бурные овации пошёл к своему месту.
— Хорошо сказано, хотя и явно перебрал со словом «свобода», — аплодировал Рубанов, не слушая следующего оратора, который кричал и не мог докричаться до топающих, хлопающих и свистящих депутатов:
— По неполным данным, в январе этого года было совершено восемьдесят политических убийств, в феврале — шестьдесят четыре, в марте — пятьдесят… Уже и в этом месяце — пятьдесят шесть…
— Почему уменьшаются? — завопил Муев. — Надо как в прошлом году. Амнистию-ю!
— Амнистию! Амнистию! — под топот, скандировал зал.
Оратора, под одобрительные возгласы депутатов, Муромцев лишил слова — неактуальная речь.
Вторым пунктом шло обсуждение земельного вопроса.
Камнем преткновения являлись два аграрных законопроекта. Один внесли и отстаивали кадеты.
— Господа! — глядел с трибуны в зал Винавер. — Крестьян следует наделить землёй за счёт казённых, монастырских и удельных земель. А также за счёт частичного отчуждения помещичьих земель.
Муромцев доброжелательно кивал головой с председательского места, и скрипя сердцем давал слово умеренным оппонентам, которые указывали, что даже при отчуждении всех помещичьих земель, крестьянские хозяйства получили бы незначительную прирезку, где–то около десятины на душу. Но тогда исчезли бы сторонние заработки.
— Плевать на сторонние заработки, — получил слово Муев. — Фракция трудовиков права и социал–демократы их поддерживают. Следует отчуждать помещичью землю и вводить уравнительное землепользование.