— Прекратите, пожалуйста. — Я вклиниваюсь между парнями и снисходительно гляжу в невероятно огромные глаза Хэрри. Кажется, он не на шутку взволнован. — Слушай, если ты никогда не находил их, откуда ты знаешь, что они вообще здесь?
— Я видел машину. Вашу машину. Фольксваген.
— Когда?
— Каждый раз.
— Но сейчас никакой машины на трассе не было. — Напоминает Мэтт.
— Может, они оставили ее дальше?
— Ладно. Допустим. Но сколько ты собираешься идти? Весь лес мы ведь не обойдем.
— Тут есть гора, — парень кивает пару раз, будто сам себе. — Я изучил карту.
— Когда ты все успеваешь.
— В газетах писали об убийствах, жертвоприношениях. И если ведьмы и сидят вместе за костром, обсуждая расчлененку, делают они это определенно на горе Симплегад.
— То есть ты привел нас туда, где обычно находят трупы? Молодец… — Мэтт потирает пальцами переносицу и пожимает плечами. — Ты превзошел сам себя, Хэрри.
— Да что ты ко мне цепляешься? — Неожиданно восклицает парень. — Хватит!
— Я не цепляюсь.
— А что ты делаешь? Тебя вообще здесь быть не должно.
— А где я должен быть, а? — Мэтт наступает на брата и недовольно сводит брови. — Не думаю, что я смог бы нормально спать дома, зная, где тебя носит.
— Тогда в следующий раз я потружусь ничего тебе не рассказывать.
— Эй, прекратите.
— А что он язвит? Черт, Мэтт, ты за сегодня израсходовал свой годовой запас шуток.
— Я просто…
Внезапно из беспросветной глубины леса слышится оглушительный треск, и Мэттью порывисто оборачивается, прикрыв меня и Хэйдана спиной. Он раскидывает руки. Я резко подаюсь вперед, пытаясь вглядеться в темноту, а он меня не пускает, отступив назад.
— Что это было? — Его голос четкий, твердый. Парень нагибается, а мы с Хэрри ближе становимся друг к другу, столкнувшись спинами. — Вы что-нибудь видите?
— Нет.
— Знаете, я думаю, нам пора возвращаться.
Крепко стискиваю зубы. В эту самую секунду перспектива встретиться с тетушками, приехавшими сюда отдать должное Дьяволу, меня совсем не прельщает. Непроизвольно я начинаю мечтать о том, как Норин и Мэри-Линетт сидят дома, пьют чай из какого-нибудь засушенного подорожника и ждут меня, нетерпеливо поглядывая на часы. Правда, едва я об этом думаю, как неожиданно замечаю силуэт между черными, спутавшимися ветками.
Сердце у меня валится камнем вниз. Я слышу. Становится так страшно, как никогда еще в жизни не было! И я невольно вцепляюсь в руку Мэтта с дикой силой.
— Мэтт, — шепчу я не своим голосом, глядя на тень, плавающую меж деревьев.
— Что такое?
— Мэтт, — вновь повторяю я. Язык онемел. Ноги ватные. Я приближаюсь к парню. — За деревьями кто-то есть. Мэтт, за деревьями…, там кто-то стоит.