– А ты на чьей машине?
Томми поднялся, не одеваясь подошел к окну и выглянул.
– Я одолжил машину у одного из официантов, – объяснил он. – Кстати, на парковке стоит еще одна, – добавил он, кивнув в сторону автомобилей. – Грязный фургон.
Лине пошевелилась. Она была рада, что больше не одна.
Вильям Вистинг и Мартин Алберг каждый несли по кофейной чашке из зала для завтрака к одному из столиков в лобби. Вистинг плохо спал. Впечатления, которые подарила ему встреча с чужим городом накануне вечером, последовали за ним в сон, и он проснулся до звонка будильника.
Ровно в девять начальник уголовного розыска Антони Микулскис прошел через крутящиеся двери. На нем был открытый темный плащ, он встал, сунув руки в карманы. Литовец увидел, когда они начали вставать с мест, подошел к ним и поприветствовал сердечным рукопожатием.
– Вы хорошо спали, господа?
– Очень хорошо, – заверили оба.
– Отлично, – сказал он. – Отлично. Машина ждет.
Микулскис развернулся и вышел из гостиницы перед ними. Вплотную к тротуару стоял серый «Опель» и ждал с включенным мотором. Литовский полицейский открыл им заднюю дверь, и Вистинг увидел, как под плащом мелькнула кобура табельного оружия.
За рулем гражданской машины полиции сидел крепкого сложения мужчина. Он повернулся, кивнул и что-то вежливо сказал по-литовски.
– Куда мы едем? – спросил полицейский.
Вистинг открыл папку, в которой у него хранились самые важные документы по делу.
– Начнем с этого мужчины, – сказал он и протянул коллеге распечатку с фотографией и персональными данными мужчины, напавшего на него пять дней назад. – Валдас Муравьев.
Микулскис взял распечатку и повторил имя.
– Vilkiškės gatvė, 22[24], – сказал он водителю.
Мужчина с широкой шеей кивнул, и они поехали.
Центральные улицы столицы были ухоженными, с крутыми ресторанами, красивыми автомобилями и прекрасными зданиями, но всего через несколько кварталов от гостиницы городской пейзаж стал более потрепанным. Они приехали в место, напоминавшее о старом советском пригороде, и впечатление, что Вильнюс – современный город, поблекло. Контраст с богатыми и успешными людьми, которые преобладали в центре днем, становился тем больше, чем дольше они ехали.
Через десять минут застройка стала еще более разреженной.
Они проехали мимо дощатых домов, побитых погодой, участков со свалкой автомобильных деталей, временных сараев, ржавых канализационных бочек, мимо кур, гулявших и поклевывавших землю. Вот свинья рылась в куче навоза. То тут, то там висели написанные от руки таблички с предложениями о продаже различных овощей.