— Веди.
С определением времени в Башэне оказалось очень легко разобраться. Мои сородичи, хоть и Упорствующие, преданные Темноте без остатка, несмотря на тысячелетия, проведённые под её властью, не смогли полностью отказаться от своей изначальной природы. Да, в этом мире было вдосталь чёрного цвета, даже слишком много, но окончательно свою любовь к красоте ярких цветов они не утратили. Всё же для тэнкрисов красота это повод жить не менее важный, чем любовь, или даже власть. А веду я к тому, что решение господ Башэна оказалось довольно оригинальным в своей простоте — время определялось с помощью световых рек, тёкших над городом. Каждый новый час цвет, преобладавший в их потоках, менялся. Я насчитал тринадцать разноцветных "часов".
Так прошли мои первые сутки.
Шелестя невесомым одеянием, я шёл по раскрашенным в цветной полумрак анфиладам, расположение некоторых из которых уже засело в мозгу. Выбираясь на короткие прогулки, я старался запоминать все проходы, лестницы, двери, и чем дольше это продолжалось, тем яснее становился факт — зодчий сего архитектурного творения был изрядно повреждён рассудком. Иначе зачем бы он начал строить лестницу на потолке, а в другом месте создавать сквозной колодец, который пронзал все этажи дворца от крыши до самых глубоких подвалов?
Один из внутренних дворов, совсем небольшой прямоугольник пространства под открытым небосводом, вмещал прямоугольный же бассейн, оправленный в белый кафель мелкой квадратной плитки. Рядом с бассейном на длинной изогнутой софе нежилась женщина, а воду с изяществом и сноровкой дельфина рассекал мужчина.
Она была ослепительна, сверкающая наготой длинных ног, тяжёлых грудей и тонкой талии. Ещё больше волнующего блеска тани придавали массажные масла с нежными ароматами, которыми покрывали её кожу энгинай. Чёрные волосы живой рекой текли по рукам безликих служанок, расчёсывавших их костяными гребнями, пока сама госпожа томно открывала рот и откусывала от грозди чёрного "винограда" один плод за другим. По пухлым выразительным губам тёк сок, поблёскивали длинные клыки, алые рубины глаз мерцали из-за поволоки сонной расслабленности. Единственным, чем женщина решила себя украсить, были серьги и тиара чёрного золота, чьи острые зубцы выступали из волос чуть выше лба. Кормил свою госпожу рослый дракууль, он же аккуратно вытирал сок с её губ и подбородка, поскольку самой ей заниматься этим было лень.
В блеске водных брызг, словно в россыпи искристых бриллиантов из бассейна вынырнул Талио ди'Локойн, которого покорно ждала дракулина с большим воздушным полотенцем. Изучая поведение этих тэнкрисов, и их эмоциональный фон, я лишний раз убедился, что чувство стыда не в традициях у местных господ.