— Значит, тебя кто-то опередил… — прошелестел женский голос. — Плохо, очень плохо!..
Черная собака обнажила клыки и тихо, грозно зарычала.
— Тише, Цербер, тише! — На этот раз в голосе женщины прозвучали почти ласковые ноты. — Тише, мы еще не закончили разговор… твое время пока не наступило… — Черные глаза снова уставились на мужчину, как два револьверных дула: — Мне вас рекомендовали как надежного и опытного человека. Вы меня разочаровываете, — женщина вдруг перешла на «вы».
— Я сделал все, что мог!.. — отозвался мужчина, сам прекрасно понимая, что его слова звучат жалко и неубедительно. По его спине поползли холодные струйки пота.
— Меня не интересуют ваши оправдания. Меня интересует конечный результат. Я поставила перед вами задачу — совершенно, на мой взгляд, несложную: добыть то, что находится в тайнике клавесина. Но вы с ней не справились. Вы дважды упустили нужную мне вещь — сначала в квартире старухи, потом в магазине. Теперь вы говорите, что тайник пуст…
— Но там действительно ничего не было!
Мужчина чувствовал странную, тошнотворную слабость. Приходилось признать, что он просто-напросто боится.
Что это с ним? Он работал на многих серьезных и опасных людей. Ему приходилось выполнять поручения бандитов из тамбовской группировки, случалось работать на знаменитого Кирпича, на братьев Антоновых, на кое-кого из тех, чьими именами в девяностые годы пугали детей и впечатлительных барышень, — и всегда он сохранял хладнокровие и профессионализм! Почему же при виде этой странной, закутанной в черное особы у него так позорно дрожат руки, так колотится сердце? Может быть, он попросту стареет, может быть, ему пора на покой?
— Вы не соответствуете своему прозвищу, — продолжала женщина бесцветным голосом. — Вас называют Филин? Какой вы Филин, вы самая обыкновенная трясогузка! Я очень разочарована, а когда меня разочаровывают — это очень плохо кончается! Правда, Цербер?
Черный пес зарычал, как будто подтверждая слова хозяйки.
Филин нервно облизнул пересохшие губы, прикрыл круглые совиные глаза. Что она себе позволяет? Разве можно так унижать профессионала его класса? Она доиграется! Он просто пристрелит ее вместе с этой чертовой собакой! Конечно, это скверно скажется на его репутации — убивать заказчиков не принято, это дурной тон, — но долго терпеть подобные унижения тоже нельзя… а самое главное — нельзя долго терпеть этот непонятный, загадочный страх…
Он думал так — но в то же время в глубине своего сознания понимал, что ничего не сможет сделать, что не сумеет пошевелить пальцем, пока звучит этот холодный, негромкий, равнодушный голос, пока из-под черного покрывала на него смотрят черные, пустые глаза…