Он растянулся рядом с ней на спине и со вздохом закрыл глаза.
— Вот что я называю настоящей жизнью. Боже, как подумаю о том, что через какое-то время придется опять впрягаться в работу!
— На самом деле, трудно представить вас сидящим в банковской конторе, — согласилась она.
Она сделала вид, что поглощена своей книгой, хотя думала сейчас вовсе о другом.
Он действительно был просто великолепен. Неудивительно, что у него такое самомнение. Как неудивительно было его полупрезрительное отношение к Мэйзи Уилкин. Красивые часто бывают жестоки к тем, кого природа наградила менее щедро.
Но такая душевная черствость должна быть наказана. Нельзя допустить, чтобы его эгоизм сошел ему с рук.
Где-то внутри у нее шевельнулось желание воспользоваться сложившейся ситуацией.
Прошлой ночью, приняв душ, она вышла на балкон полюбоваться на ночное море и вдруг поняла, что, будь у нее намерение нанести удар по самолюбию Кайла, она легко могла бы это сделать, чтобы отомстить ему за то унижение, которому он подверг ее когда-то.
Вопрос только в том, каким образом сделать это за оставшиеся две недели ее пребывания на Ямайке…
Софи чуть повернула голову и стала наблюдать за Кайлом. В состоянии покоя в его красивом лице появилось что-то хищное. Мужчина не должен быть столь дьявольски хорош собой. Ни один мужчина на свете не имеет права быть обладателем столь прекрасного тела.
Он заснул под палящим солнцем, и его широкая грудь дышала в медленном, спокойном ритме. Капельки воды сверкали как жемчужины на шелковистой, отливающей бронзой коже. Интересно, что она почувствует, если протянет сейчас руку и дотронется до его мускулистой шеи, проведет пальцами по шее и дальше, вниз, по мускулистой груди, до самых сосков, жестких сосков мужчины!
Это было одновременно заманчиво и страшновато. Любая женщина, наверное, боится разбудить животные инстинкты в мужчине. Его ярко выраженная мужественность пугала ее. Она проглядывала во всем: в том, как он говорил, в каждом его движении, в жесткой шерсти, курчавящейся на упругом, с рельефными мышцами животе, уходя ниже, до самого треугольника темных плавок.
Софи отвернулась. Странные противоречивые чувства одолевали ее, бросая то в жар, то в холод. Что же все-таки с ней происходит? Стараясь отключиться от своих мыслей, она перевела взгляд на малышку Эмму, которая воздвигала еще одну башню своего песчаного замка в опасной близости от бьющихся о берег волн прибоя. Бедный ребенок! Как бы хотелось, чтобы девочка смогла возвратиться в семью, к себе домой, когда придет время уехать отсюда.