Не будет его и сегодня. Девушку не интересуют высокие материи, ее зеленые глаза наивны и лукавы, а рот смеется — полный белых зубов рот.
— Разве ты потратил свои десять жетонов, чтобы вести со мной умные разговоры?
Не знает! И эта не знает! А говорили, у них, в женских казармах, жизнь вольготнее. Но неужели никто не знает?
— Время идет, Айз.
Да, она права; в самом деле не пропадать же драгоценным десяти жетонам. Она обнимает его голову, прижимает к груди, нежные волосы щекочут лицо, и ему представляется, что он маленький-маленький, совсем крошечный; как будто бы это называется — младенец; ему кажется — когда-то, давным-давно, это уже было с ним…
— Айз…
— Шпринг, весна… Ты никогда не задумывалась, что там, за Стеной?
— Там нет ничего.
— Я знаю одного парня, он залезал починять антенну главного корпуса; он говорит, за Стеной — лужайка, белые домики под красными крышами и синяя-синяя речка, а по ее берегам растут цветы: оранжевые, бирюзовые, сиреневые, желтые, розовые, фиолетовые…
Она недоверчиво улыбается.
— Это сказка, Айз. Мир не может быть таким ярким. Мир серый. А что такое цветы?
— Цветы? Ну, это… это самое прекрасное, что есть на свете. Когда-нибудь я принесу тебе столько цветов, сколько смогу поднять.
— Спасибо. Уже сейчас спасибо. Ты добрый. А ты-то знаешь, кто мы?
— Пока не знаю. Но узнаю обязательно. Пусть ради этого придется опрокинуть Стену!
— Опрокинуть Стену?! Возьми меня с собой — опрокидывать Стену!
Ему пора уходить; она удерживает его робкой, неумелой рукой; ей интересно, впервые в жизни интересно.
— Ты странный, Айз. Никогда таких не встречала. Мне хорошо с тобой. А ты придешь еще?
— Я приду. Но мы не встретимся больше, Шпринг. Здесь никто не может встретиться дважды.
На ее лицо набегает тучка.
— Я хочу, чтобы ты пришел еще, Айз. Чтобы ты пришел завтра! Чтобы ты не уходил никогда!
Все, отбой!
— Я приду за тобой, обязательно приду! А пока прощай, Шпринг.
— Нет, нет, нет, нет, нет…
…Казарма. Пьяный Биг сидит на койке Найса, сразу видно, принял две порции, глаза помутнели.
— Мы — высшая каста! — кричит Биг. — Мы призваны стать владыками мира!
— Знаю, знаю, — бормочет Найс. — Но кто мы? Люди или не люди?
— Мы не просто люди, мы — сверхчеловеки!
Биг-порядочная дубина; крепко же вколотили в его башку эту чушь о сверхчеловеках. Но Айз — и многие другие тоже — не верят капралам, смеются над этой чушью; зато их постоянно мучает вопрос: кто они? А Бига ничего не мучает, Биг все знает.
Как-то доктор, перевязывая Айзу рассаженную о колючую проволоку ногу, спросил:
— Больно?
Айз пожал плечами; он не понимал, что такое больно; они все не знали боли.