— Вот это отверстие! — воскликнул Федоровцев. — Похоже, Лев Михайлович, что пуля вошла в голову под значительным уклоном.
— Без сомнения, так оно и есть. Ударила плашмя, боковой стороной. Видно, что-то ей помешало. — Фридман продолжил свою работу, а минут через десять добрался до пули. Он положил в эмалированную кювету свинцовую, тускло блестевшую пластинку.
После окончания вскрытия эксперты поднялись наверх в физико-техническое отделение. Здесь, в лабораторных условиях они решили еще раз, теперь уже используя микроскопическую технику, осмотреть все изъятые объекты.
— Обычно этим мы занимаемся не сразу, — произнес Фридман. — Печатаем акт, пишем направления в различные лаборатории, а тут неясная ситуация, которая и на вскрытии пока не очень-то прояснилась. В общем, наверное, сработала интуиция, все-таки микроскопы, знаешь сам, эксперты обожают. Я на время отключился, попросту отдыхал, а Федоровцев начал возиться с пулей. Вдруг слышу его голос:
— Лев! Взгляни-ка в микроскоп. — И тут я увидел… Впрочем, почитай-ка об этом сам.
Фридман положил на стол заключение экспертизы, отпечатанное на фирменном бланке бюро. Описание пули, сделанное Федоровцевым, подчеркнуто красным карандашом. Приведу его почти полностью: «Пуля свинцовая, типа «Жакан», сильно сплющенная с боков. Имеет вид квадрата с длиной сторон 22 мм. Углы и грани пули закруглены. На одной ее поверхности видны расположенные наискось прямоугольной формы выступы, другая поверхность уплощена. Боковые стороны неровные, с большим числом идущих в разных направлениях валиков и бороздок, зажатыми в сплющенном металле кусочками костной ткани и извитых фрагментов разноцветных волос. Все обнаруженные фрагменты волос направлены для исследования в биологическое отделение».
Волосы на пуле. Казалось бы, что здесь удивительного? В общем-то, не столь уж редкая находка, с которой встречаются эксперты и криминалисты при огнестрельных повреждениях в тех случаях, когда заряд проходит через зимнюю одежду, допустим полушубок или шапку. И у Константинова тоже головной убор из каракуля оказался простреленным насквозь. Вроде бы, все ясно. Однако, опытный глаз Федоровцева уловил едва уловимую разницу в цвете и толщине фрагментов волос, впрессованных в металл. Их было немного — всего четыре, все он изъял кончиком препаровальной иглы, заключил в глицерин и направил в биологическую лабораторию. Здесь судмедэкспертам-биологам предстояло определить видовую принадлежность этой находки.
Прошло еще два дня. К тому времени расследование обстоятельств гибели Константинова не продвинулось вперед ни на шаг. Следователь и криминалисты, опросив охотников, составили подробнейший план места происшествия, путем визирования определили возможное направление выстрелов из каждого ружья. Придраться было не к чему: егерь Скворцов всех расставил профессионально, со знанием дела. При таком расположении номеров неосторожный выстрел почти полностью исключался. Однако, на всякий случай, все ружья и патроны у охотников изъяли, ведь была еще и пуля, найденная при вскрытии. Предстояла серия длительных и трудоемких баллистических экспертиз (возможно и безуспешных из-за деформации пули) для определения ружья, из которого был произведен роковой выстрел.