– Это – свидетельство о расторжении брака! – гордо сообщил мне Сережа, повергнув в реальный шок.
– Настоящее? Не поддельное? – с надеждой спросила я, и Сергей расхохотался, забрал у меня из рук папку, раскрыл ее и показал мне вполне реальное свидетельство на красивом бланке. Итак, жена из Воронежа окончательно скрылась за горизонтом. Отчего-то я вдруг почувствовала, что рада за нее.
– И что же это значит? – осторожно поинтересовалась я.
– Как – что? – обиженно воскликнул Сережа. – Что мы наконец поженимся!
– Да? – скривилась я. – Лиза, и ты это поддерживаешь?
Конечно, это была не та фраза, которую от меня хотели услышать. Но с другой стороны, Лизавета-то меня хорошо знает, и вряд ли чего-то другого она могла ожидать после того, как три года я наблюдала, как она ждет звонков от Сережи, как оправдывает его, как врет про то, где он пропадет, как клянется, что прогонит Сережу, говорит, что ненавидит и на порог больше никогда не пустит.
– Конечно, она это поддерживает! – возмутился Сережа. – В конце концов, мы не были женаты только потому, что были юридические сложности.
– Ага. Все эти годы были сложности, да? – уточнила я спокойным голосом. И взяла со стола малосольный огурец.
– Фая! Не надо, пожалуйста! – всплеснула руками Лиза. Я застыла с огурцом в руке.
– Почему? Мы что, еще не едим? – И я почти положила огурец обратно. Лиза фыркнула, взяла огурец и протянула его мне.
– Я не об этом, Фая. Ты должна понять, что мы с Сережей женимся и что это – к лучшему.
– Все, что ни делается, все к лучшему, – кивнула я, пожимая плечами и откусывая огурец. – А это означает, что он останется с нами навсегда?
– Конечно, я останусь, – заверил меня Сергей, возмущенный таким вопросом.
– И сам будет Вовку в садик водить? – порадовалась я. – А то Лиза-то на смену в своей службе доверия уходит ни свет ни заря. Это же значит, мне не надо будет в шесть утра вставать, да? Сережа, да! Женитесь! Я – «за»! Благословляю! Имей только в виду, что пособия срежут. К замужним женщинам у нас в стране отношение другое.
– Ерничаешь? – хмуро посмотрела на меня Лизавета и принялась накладывать в тарелки салат. Ее движения были резкими и размашистыми, того и гляди опрокинет или тарелку, или миску с салатом. – Не надо тебе будет больше с Вовкой ходить, я сама ходить буду. Рада?
– Рада? Не то слово! Господи, но как? Столько хороших новостей сразу. За это надо выпить! – И я подняла бокал, в другой руке держа бутерброд с колбасой. Лиза и Сережа переглянулись, а затем сестра потянула руку к бутылке с минералкой. Я застыла – прямо так, с бокалом в руке – и внимательно всмотрелась в лица преступников. Тут-то все и выяснилось, откуда вдруг после такого долгого времени у них прорезалось желание жениться.