Еще я почему-то чувствовала страх – время от времени меня словно обдавало ледяной волной. Но как ни странно, боялась я не за себя, по-прежнему не веря, что Лыткин способен причинить мне вред. Нет, я боялась за него! Что с ним происходит? Он такими быстрыми темпами идет по пути Майкла Корлеоне! Хотя со мной никто никогда не говорил о Лыткине, вероятно считая, что он подло меня бросил и я страдаю, кое-какие слухи до меня все же доходили. Болтали, что он стал гораздо круче отца, так что приближенные просто трепещут, а жену вообще держит в черном теле и чуть ли не бьет! Я не хотела верить, но после сегодняшней встречи с ним невольно задумалась…
Андре позвонил через четыре часа:
– Деньги есть! Я прилечу завтра. Будь осторожна, прошу! Может, дождешься меня? Будем действовать вместе.
Но я не могла ждать. И тут же позвонила Потапову:
– Геннадий Дмитриевич, не могли бы вы принять меня? Есть разговор. Срочный и приватный.
– Леночка! Рад вас слышать! Да, конечно! Я и сам собирался поговорить с вами. Так… Сегодня я, к счастью, освобожусь довольно рано. Вы знаете, где я живу? Подъезжайте… Часов в семь вам удобно?
Ровно в семь я топталась на крыльце его особняка. Потапов сам открыл мне дверь:
– Елена Сергеевна! Рад вас видеть! Прекрасно выглядите. Ну что, пройдем в кабинет? Чай, кофе? Может, коньячку?
– Спасибо, Геннадий Дмитриевич! Но… Я слышала, у вас великолепный сад. Вы не покажете мне розарий?
Он сразу принял подачу и кивнул:
– Буду рад! Пойдемте.
Сад у вице-мэра на самом деле был роскошный – всем заправляла его жена, заядлая садовница. Погода, правда, не слишком благоприятствовала осмотру цветников – накрапывал дождь, но Потапов привел меня в беседку. Мы уселись, и он выжидательно посмотрел на меня:
– Слушаю вас, Елена Сергеевна.
– Геннадий Дмитриевич, я хотела поговорить про Усадьбу…
– Леночка! Вы не должны волноваться: Петр Трофимович гарантировал, что…
– Я не имею никакого отношения к Петру Трофимовичу.
– Вот как?! А у меня сложилось впечатление…
– Нет. Больше того – мы по разные стороны баррикад.
– Что вы говорите! Ради бога, простите! Я никак не хотел вас задеть!
– Вы не задели меня.
Неужели Джуниор распускал слухи, что мы с ним до сих пор любовники?!
– Да, это несколько меняет дело. Но все равно – мы обязательно подберем должность, соответствующую вашим выдающимся способностям, можете не волноваться. Вы столько сделали для Усадьбы, для города…
– Геннадий Дмитриевич! Речь не обо мне! Я сейчас выступаю в роли посредника. Думаю, вам неизвестно, что живы потомки Елены Петровны Несвицкой – законные наследники имения. Они не только живы-здоровы, но и заинтересованы в сохранении родового гнезда. Как вы знаете, уже есть прецеденты возвращения наследникам собственности, экспроприированной после 1917 года. Но Несвицкие не собираются идти подобным путем. Они хотят купить Усадьбу.