День за днем Добродумов с детьми Хмельницкого занимались дрессировкой собак. Иллариону понравилось возиться и с маленьким Юрком, и с почти взрослым Тимошем. Помимо дрессировки собак, паломник показывал хлопцам некоторые приемы самообороны (пригодились уроки инструктора Прощина). Кроме того, выяснилось, что младший сын Богдана практически не знал грамоты, да и со счетом у него были определенные трудности. Со старшим же по вечерам старался вслух читать Библию. За такими заботами прошел почти месяц. Ребята очень сдружились с Добродумовым и стали считать его вторым батькой. Однако и родного отца они ждали с нетерпением, считали каждый день и выглядывали на дороге.
Август 1647 года. Чигирин. Возвращение
Богдан вернулся в конце августа чернее тучи. Еще неделю он ходил в размышлениях, не желая ни с кем говорить и все время бормоча «Нет правды в Украине…». Затем позвал к себе Добродумова.
– Не нашел я правды в Варшаве. А раз не нашел я правды у короля, придется самому ее добывать, – пояснил он советнику свое решение. – Как ни горько мне признавать, но прав ты был, Ларион. Не захотел Владислав за меня заступаться. Он даже сказал, что если я шляхтич, у которого висит сабля на боку, то должен сам отстаивать свою честь. Завтра отправляюсь в свой полк на службу. Пришло известие, что скоро должен приехать сам канцлер Ежи Оссолинский. Паны офицеры поговаривают, что он везет грамоту от короля с привилегиями для казаков, чтобы те собирали под королевскими знаменами войско на войну против турков. Поедем послушаем, может, наш король все же нам еще сгодится. Вы вместе с Тимошем со мной поедете, а Юрко еще малый совсем, пусть дома останется, целее будет.
– Вижу, ты, Богдан, что-то задумал. Но ничего пока об этом спрашивать не буду. Жизнь все расставит по своим местам. С радостью буду сопровождать вас, пан сотник. Сыну Тимошу, как и прежде, останусь другом и наставником. И если пан не против, то и двух алабаев я бы тоже взял с собой, – осторожно попросил Добродумов.
Хмельницкий не стал отказывать в такой просьбе, наоборот, ему тоже очень понравились Волчок и Хват – умные и преданные собаки. Глядя, как сыновья занимаются с ними во дворе, Богдан и сам несколько раз попытался погонять алабаев. Но не тут-то было: собаки уже привыкли к хлопцам и Добродумову и четко выполняли только их команды.
На сборах в полку, куда прибыл канцлер пан Оссолинский, говорили, что война с Турцией неизбежна, что без казаков Речь Посполитая и король Владислав не смогут обойтись. Поэтому он готов пойти на некоторые уступки шляхетным казакам, которые примут участие в этой войне, – но только после победы. Добродумов видел, как при этих словах злобные искры сверкнули в глазах Хмельницкого. Однако он не стал и слова перечить. Наоборот, больше всех поддержал канцлера, сказав, что украинские казаки, как всегда, пойдут воевать за своего короля и, если надо, сложат головы за польского монарха и честь Речи Посполитой. Эти слова не остались не замеченными паном Ежи Оссолинским, и именно Богдану он поручил собрать казацкое войско, вручив при этом королевскую грамоту. Такой документ позволял Богдану беспрепятственно перемещаться практически по всей Украине, чтобы собирать рекрутов под знамена Войска польского.