На этот вот портрет и вот на этот…
Вполне правдивые изображенья
Двух братьев. Видишь, сколько обаянья
Вот в этом лике: кудри Аполлона,
Лоб Зевса, Марса мужественный взгляд,
Способный угрожать, повелевать…
Осанкою – гонец богов Меркурий,
Как будто солнцем высвеченный вдруг
На горной выси, что целует небо…
Такое сочетание и стать,
Где каждый олимпиец-бог, казалось,
Свою подставил форму под металл,
Чтоб человека эталон отлить!
То был супруг твой… Посмотри ж теперь
На лик совсем другой: вот твой супруг,
Подобно спорыньёю заражённым
Колосьям, отравивший своего
Здоровьем не обиженного брата.
Есть у тебя глаза? Как ты могла
С такой альпийской выси, где по горло
Травы, пасясь, впереться в эту топь?..
И вправду: есть ли у тебя глаза?
И это ведь не спишешь на любовь!
В такие годы уж разгул в кровИ
Давно притих, и страсть, смирнА, бредёт
В затылок за умом. Так что ж за ум,
Что смог шагнуть от этого к тому?!
Могу я допустить, что ты владеешь
Своими ощущеньями, иначе
Ты не могла бы двигаться сама.
Но, очевидно, эти ощущенья
Усыплены, ведь даже и безумье
Не захотело б тут в ошибку впасть,
И ощущенья никогда ещё
Не покорялись исступленью бреда
Столь безотчётно, но всегда в себе
Какую-то толИку припасали
Разборчивости, чтоб служить могла
При этаком различье. Что за дьявол
Был тот, что так сумел тебя надуть
Игрою в жмурки, завязав глаза
И натолкнув вслепую на слепого?!
Будь зренье осязанья лишенО,
Иль осязанье – зренья, слух не знай
Подмоги рук иль глаз, останься даже
Один лишь нюх без прочих чувств, и то
(Коль до предела чувства не иссякли)
Они так несусветно не сглупят!
О стыд!.. Где твоя краска?.. Ад мятежный,