Клод перевёл дух. Его глаза увлажнились и заблестели, когда перед ними снова предстал чудесный мир юности.
— Что-то не понимаю, — сказал я, — как это он одевал бумажные колпачки на головы фазанам в лесу?
— Ни за что не догадаешься.
— Я в этом не сомневаюсь.
— Тогда я тебе скажу. Выкапываешь в земле небольшую ямку. Потом сворачиваешь из бумаги фунтик и опускаешь его в ямку открытой стороной вверх, как чашку.
Обмазываешь его птичьим клеем, и бросаешь туда несколько изюмин. Потом выкладываешь изюм дорожкой до самой ловушки. Теперь представь — идёт себе фазан и склёвывает одну за другой изюмины, а когда доходит до ямки, то суёт туда голову, чтобы сожрать изюм. Вот и всё! У него на голове бумажный колпачок, и он ничего не видит! До чего только некоторые люди не додумаются! А, Гордон?
— Твой папа был гений.
— Так что выбирай. Как тебе больше нравится, так сегодня и сделаем.
— Всё-таки, тебе не кажется, что все эти методы немного сыроваты?
— Сыроваты? Боже мой! А у кого в доме был жареный фазан почти каждый день последние шесть месяцев, и всё это не стоило ему ни пенни?
Он повернулся и зашагал к дверям мастерской. Его очевидно задело моё замечание.
— Подожди минутку, — сказал я, — не уходи.
— Ты идёшь со мной или не идёшь?
— Да, только я хотел у тебя спросить… У меня есть одна идея…
— Можешь оставить её при себе. Ты в этом ничего не понимаешь.
— Помнишь пузырёк со снотворным, который мне дал док, когда у меня болела поясница?
— Ну, помню.
— Как ты думаешь, подействуют они на фазана?
Клод прикрыл глаза и снисходительно покачал головой.
— Дай договорить.
— Тут нечего говорить, — сказал он, — никакой фазан не станет клевать эти дурацкие таблетки. Разве непонятно?
— Ты забываешь об изюме, — сказал я ему. — Теперь послушай. Берём изюмину.
Размачиваем. Бритвой чуть-чуть надрезаем с одной стороны. Потом немного выдавливаем содержимое. Открываем одну облатку и засыпаем оттуда в эту изюмину весь порошок. Теперь берём иголку с ниткой и очень аккуратно зашиваем надрез, и…
Краем глаза я заметил, как у Клода приоткрылся рот.
— И, — сказал я, — теперь мы имеем обычную с виду изюмину, в которой находится два с половиной грана секонала. И уж поверь мне, от такой дозы вырубится взрослый мужчина, не то что птица.
Я помолчал секунд десять, чтобы не испортить эффект.
— Кроме того, с таким методом мы могли бы достичь серьёзных результатов. Мы смогли бы приготовить хоть двадцать изюмин; вечером, на закате, разбросать их на месте кормёжки и спокойно уйти. Через полчаса можно возвращаться, снотворное начнёт действовать, а фазаны к этому времени рассядутся на ночь на деревьях и начнут засыпать. Никакой фазан, съевший хотя бы одну изюмину, не удержится на ветке. Милый мой, они посыпятся с деревьев, как яблоки, а нам останется только их подбирать.