. Прогуливаясь около
растений, я разбирала своё первое впечатление. Моя интуиция подсказывала мне, что
старик прожил в Гейтере всю свою жизнь. Вдовий Мысок беспокоился о нём — и о музее.
Тебе не нравятся туристы, но ты работаешь в музее. Это говорило либо о
противоречивом характере, либо о недостатке рабочих мест.
Я повернула и вернулась по тропинке к железным воротам. Когда я добралась до
них, я снова ощутила дэжавю, как и когда я впервые увидела сад.
Я что-то упускала.
Оглядывая улицу, я заметила пару туристов, а затем перевела взгляд на
выгуливавшую собаку местную жительницу. Она свернула за угол и исчезла из виду. Я
собиралась всего лишь последовать за ней за угол и увидеть, что находилось в следующем
квартале, но начав шагать, я не могла остановиться.
Я что-то упускаю.
Я что-то…
Меня догнал Дин. Остальные не отставали. Краем глаза я заметила
сопровождающих нас агентов.
— Куда ты идешь? — спросил Дин.
Я больше не преследовала женщину с собакой. Она пошла в одну сторону, а я — в
другую. Историческое очарование Гейтера осталось далеко позади. Теперь нас окружали
дома — большинство из них было небольшими и нуждалось в ремонте.
— Кэсси, — повторил Дин, — куда ты идешь?
— Не знаю, — ответила я.
Нас догнала Лия.
— Враньё.
Я не осознавала, что лгу, но когда Лия сказала об этом, всё прояснилось. Я знала,
куда я шла. Знала наверняка.
Ощущение дэжавю, беспокойство, одолевавшее меня с того мига, как мы приехали
в этот город, превратилось во что-то основательное.
— Я знаю это место, — произнесла я. Гейтер не казался мне подозрительным. Он
казался мне знакомым.
Знаю, — прошептала моя мама в моих воспоминаниях . — Тебе нравился город и
этот дом, и наш маленький двор…
За все эти годы мы сменили столько домов и дворов, так часто переезжали. Но
остановившись перед причудливым домом с голубой обшивкой и огромным дубом,
отбрасывающим тень на газон, я почувствовала себя так, словно кто-то плеснул мне в
лицо ледяной водой. Я почти видела, как стою на крыльце и смеюсь с того, как моя мама
пытается перебросить веревку через ветку дуба.
Я подошла к дереву и коснулась висящей на нём качели.
— Я здесь уже бывала, — хрипло произнесла я, оборачиваясь к остальным. — Я
здесь жила. С моей матерью.
ГЛАВА 30
Найтшэйд родился в Гейтере. Десятки лет спустя здесь жила моя мать. Возможно,
это было совпадением.
Чувствуя, как кровь бежит по моим венам, я заставила себя взглянуть на мир
глазами Владык.