провела в Гейтере, зияла черная дыра.
Взглянув на эту потерю памяти глазами профайлера, я задала себе очевидный
вопрос. Что так старательно пытается забыть моё подсознание?
Я перешла дорогу. Я смутно осознавала, что другие следовали за мной, а агент
Стерлинг держалась на благоразумном расстоянии от нас.
— Рискну предположить, что у Кейна Дарби проблемы с папочкой, — Майкл
оказал мне услугу и не стал комментировать мои эмоции. — Добрый доктор
действительно был спокоен — до того самого момента, когда он упомянул своего отца.
— Что насчёт Мэйсона Кайла? — спросила я. — Что Кейн Дарби чувствовал, когда
услышал имя Найтшэйда?
— Иногда эмоции маскируют друг друга, — на несколько секунд Майкл замолчал.
— Я увидел в добром докторе смесь злости, чувства вины и ужаса. Чтобы не скрывалось
за этими эмоциями, Кейн Дарби чувствует это не впервые. Для него эти эмоции
переплелись. Он чувствует их одновременно.
— Злость, потому что у кого-то есть власть, а у тебя — нет, — Лия обогнала нас и
обернулась, шагая спиной вперед. — Чувство вины, потому что тебя приучали верить, что
нет большего греха, чем предательские мысли, — она снова повернулась, скрывая своё
лицо из виду. — И ужас, — наконец, мягко произнесла она, — потому что в глубине души
ты знаешь, что тебя накажут.
Ты говоришь не о Кейне Дарби.
— Другими словами, — перевел Майкл, делая вид, что только что Лия не
позволила нам мельком взглянуть на самые глубокие из её шрамов, — у доброго доктора
проблемы с папочкой.
Как и Лия, Кейн Дарби рос в секте. Судя по тому, что он говорил о своём отце, как и
Лие, ему удалось выбраться.
Но ты не уехал из города. Ты не порвал все связи. Не начал сначала.
— Кейн Дарби встречался с моей матерью, — призналась я. Лия была с нами
честна. Я задолжала группе то же самое. — Я почти ничего не помню, но, судя по тем
кусочкам, которые мне удалось собрать… — я закрыла глаза, вспоминая выражение лица
моей матери, и выдавила: — Возможно, она его любила.
На несколько секунд повисла тишина, а затем заговорила Слоан.
— С учетом портье в отеле и нескольких случайных встреч, мы пообщались с
дюжиной жителей Гейтера за последние три часа. Из тех, с кем мы говорили или за кем
мы наблюдали, только один человек имел близкие отношения как с Найтшэйдом, так и с
матерью Кэсси.
Кейн Дарби. Я постаралась вспомнить о нём что-то ещё. Любое наше
взаимодействие — даже самое крохотное — из моего детства.
— Дарби-младшему было всего лишь десять, когда убили родителей Найтшэйда,