Наконец, я увидел Аркадия Борисовича. Его полностью седая голова, как макушка айсберга над толпой, неуклонно приближалась ко мне.
— Миша, ты уже здесь, а я-то старый, чуть не опоздал, — причитал Аркадий Борисович, преодолевая последний разделяющий нас рубеж в виде толстой туристки в шортах и ядовито желтой футболке. — Ну, слава богу, успел, — выдохнул он, пожимая мне руку.
— Да, еще только движение началось, — поторопился успокоить его я.
— Миша, а ты почему грустный, что-то случилось? — спросил он «с ходу в карьер».
— Во Франции опять жгут машины на улицах — беспредел просто, — сказал я первое, что пришло в голову.
— Княжество Монако — это далеко не Франция, хотя и рядом, организация безопасности лучшая в мире… расслабься, не грусти, — хлопая меня по локтю, оптимистично уверял Аркадий Борисович. И вдруг его взгляд упал на парочку, стоявшую поодаль. Он приподнял в приветствии руку и сухо поздоровался с ними. Потом, приблизившись ко мне и повернувшись боком, чтобы они не могли видеть его губ, тихо произнес: — Черт, вот их только нам и не хватало.
— Кто эти люди — игроки? — вторя Борисычу, так же тихо спросил я.
— Да, но очень плохие игроки, Михаил… — еще более понижая голос, прошипел Борисыч. — Поговорим об этом в самолете, если не будет докучать сосед с третьего кресла, а уж я постараюсь, с моей комплекцией положено два… — И он улыбнулся. — Борт импортный, должны предоставить.
И мы стали обсуждать мотели, где могли бы разместиться.
Боинг натужно пыжился, но легко разогнался и, оторвавшись от земли, начал набирать высоту. Заявление Аркадия Борисовича о расположении на двух креслах было удовлетворено, и нам относительно никто не мешал.
— Знаешь, Миша… — сразу став серьезным, начал он: — Это страшные люди, вернее они ими стали. В начале 90-х начинали вместе, только они в Москве, а мы в Питере. Работали над популяризацией покера, открывали клубы, организовали телепрограмму, пробовали турниры… Ну, сам знаешь, — Улыбка невольно пробежала по моему лицу. — Нет, не думай, все было легально и почти прозрачно… — засуетился Борисыч, отмахиваясь от меня рукой. — Но вот когда дело пошло в гору семимильными шагами, большие деньги их подломили, и они начали, как говорится, передергивать карты — работать по заказу. Вот тогда в бизнес ворвался крупный криминал, — Борисыч выдохнул, как будто сказал что-то запрещенное, и продолжил: — Мы сначала пытались как-то абстрагироваться от них, ввести спортивность, открытость, создали Федерацию, но все было тщетно. Они как паутина расползались по другим городам, в итоге накрыли и нас. Игорный бизнес превратился в теневую отрасль экономики. А тут еще эти… — оживился Борисыч. — «Автоматчики», заставили все своими «столбами», простому народу даже за угол сходить было некуда, высасывали у бедняков последнее, доконали дело окончательно. Но главное… — Борисыч склонился к моему уху и перешел на шепот: — После официального запрета они слились с международным криминальным синдикатом в этой сфере, и теперь от них можно ожидать чего угодно.