Этот вечер не располагал к сентиментальному фильму.
– Посмотрим Фреда Астера в другой раз, – философски заметила Кенди.
Их потянуло в знакомые места, на пирс Реймонда Кендела: там так хорошо сидеть и слушать, как булькают береговички. А станет холодно, можно пойти в дом, попить чаю с Реем. И они вернулись в Сердечную Бухту; никто и не заметил, что они ездили в Бат.
Глядя, как танцует Фред Астер, Мэри Агнес Корк поглощала невиданное количество воздушной кукурузы; и новоиспеченные родители решили, что бедного ребенка перевозбудило первое посещение кино. К тому же ей явно не сиделось, она больше смотрела вокруг себя, чем на Фреда Астера, всматриваясь в лица, искаженные мерцающим светом экрана. Она искала глазами красивую девушку и молодого человека и даже Гомера – вдруг они взяли его с собой. И потому, различив среди зрителей ту, кого ей больше всего не хватало в ее крохотном мирке, она до того растерялась, что пакетик с кукурузой выпал из рук, а сломанную ключицу пронзила резкая боль.
Смуглая, тяжелая физиономия Мелони маячила над узеньким нахальным личиком молоденькой блондинки (это была, разумеется, Лорна); Мелони сидела с видом пресыщенного завсегдатая кинозалов, склонного охаивать все и вся, хотя и для нее это было первое приобщение к киноискусству. Даже в этом призрачном свете проектора Мэри Агнес узнала экс-королеву отделения девочек и своего вечного мучителя.
– Боюсь, что ты переела кукурузы, деточка, – озабоченно проговорила Петти Каллахан; ей показалось, что та подавилась случайным кукурузным зерном.
Пока на экране развивалась любовная история, Мэри Агнес не сводила глаз с возвышающейся над залом головы.
Она не сомневалась: пригласи Фред Астер танцевать Мелони, она после первого же вальса разнесла бы вдребезги танцплощадку вместе с Фредом, пересчитала все косточки в его щуплом теле и сделала инвалидом на всю жизнь.
– Ты увидела в зале кого-то знакомого? – спросил Тед Каллахан и, не дождавшись ответа, подумал: «Бедная девочка, рот так набит кукурузой, что слова не может выговорить».
Выйдя в фойе, освещенное мертвенным неоновым светом, Мэри Агнес, как в трансе, направилась к Мелони, которая, очевидно, не утратила над ней гипнотической силы.
– Привет! – сказала Мэри Агнес.
– Ты, девочка, со мной поздоровалась? – спросила Лорна, но Мэри Агнес, улыбаясь, не сводила глаз с Мелони.
– Привет! Это же я, – сказала она.
– Так, значит, и ты вырвалась оттуда? – без особых чувств произнесла Мелони.
– Меня удочерили! – сообщила Мэри Агнес.
Тед и Петти, немного нервничая, стояли рядом, не желая проявить навязчивость, но и боясь потерять Мэри Агнес в толпе.