Мистер Гуд устремил взгляд на грудь Гомера, который знал, что учитель и с анатомией кролика не совсем в ладах.
– У тебя шумы в сердце с рождения? – спросил мистер Гуд.
– Да, сэр.
– Они и сейчас слышны?
– Сейчас нет. Почти нет.
– Ну, значит, у тебя не такое уж плохое сердце.
Этим замечанием мистер Гуд хотел ободрить Гомера. Но он не был для Гомера медицинским авторитетом. Надо же, перепутать матку овцы с маткой кролика!
Даже сборщики яблок в том году были другие – старики или почти дети, все остальные были призваны на войну. Кроме мистера Роза.
– Некому в этом году собирать урожай, – сказал он Олив. – Сколько же развелось дураков. Война им важнее яблок!
– Да, знаю, – ответила Олив, – мне можно об этом не говорить.
С сезонниками приехала женщина, которую Роз звал «мама», хотя по возрасту она вряд ли могла быть чьей-то матерью. Она подчинялась только Розу. Собирала яблоки, если хотела или если он ее посылал. Иногда готовила, но не для всех. Вечерами сидела на крыше, но только вместе с Розом. Женщина была молодая, высокая, крупная, с плавными, медлительными движениями, в чем она явно подражала Розу. И всегда улыбалась; улыбка у нее была немного деланая и чуть лукавая, тоже как у Роза.
Ее кровать и кровать Роза стояли рядом, но не были отгорожены ни ширмой, ни занавесками, которые создавали бы какое-то подобие уединенности, и это очень удивляло Гомера. Правда, он иногда замечал, проезжая мимо дома сидра, что все его обитатели, кроме Роза и женщины, стоят снаружи или сидят на крыше. Вот, наверное, когда они вместе, думал Гомер. И наверное, организуя эти свидания, Роз командовал тем же не допускающим возражения тоном, каким отдавал другие распоряжения.
К концу лета на побережье ввели обязательное затемнение, погасло чертово колесо и другие таинственные огни, но, несмотря на это, сборщики яблок все равно лезли вечерами на крышу и тихо сидели, вперив в темноту взгляды, а мистер Роз рассказывал:
– Оно было вон там, выше крыш и ярче звезд. И оно крутилось, крутилось…
Высокая, пышнотелая женщина стояла рядом, прильнув к нему, а над застрехой крыши вырисовывались и кивали темные головы.
– Но теперь в океане под водой, – продолжал Роз, – плавают эти штуки с бомбами и подводными пушками. Только где завидят огонь – стреляют. Огонь как магнит притягивает снаряды. Эти пушки бьют автоматически.
– Без людей? – однажды спросил кто-то.
– Без людей. Эти штуки автоматические. Но люди на них есть. Следят, чтобы не было поломок.
– И они тоже сидят под водой?
– Конечно, – отвечал Роз. – Там много людей. Они очень умные. Приплыли сюда и следят за вами.