В Мэне десятки прелестных уединенных озер, Питьевое к таковым не относилось. Случайно попавшего в эти места любителя природы с байдаркой ждало разочарование. Безрассудным, безвременно погибшим Винклям здесь явно бы не понравилось; воду из Питьевого озера никто, конечно, без особой нужды не пил; на этот счет ходило немало обидных шуток, пущенных жителями Сердечной Бухты, которые с незапамятных времен хаяли соседний городок единственно из-за этого озера, пребывающего в столь плачевном состоянии.
Увидев впервые озеро, Гомер сказал себе: если кто-нибудь когда-нибудь подумает о летнем отдыхе для бедных сирот Сент-Облака, болотистая лощина между «Эхом» и «Шермоновой дырой» – самое подходящее для этого место.
Но не все вокруг Сердечного Камня было столь безотрадно – поколения его жителей обратили близлежащие земли в плодородные угодья, фруктовые сады и молочные фермы. В 194… году вдоль Питьевого шоссе тянулись на несколько миль ухоженные, обильно плодоносящие яблоневые сады, принадлежащие ферме «Океанские дали». Даже по мнению скупых на похвалу обитателей Бухты, сады были образцовые. Хотя административно они находились в черте Камня, но по виду принадлежали скорее Бухте. Площадки перед фермерским домом вымощены, между ними клумбы цветущих роз, вокруг бассейна зеленый газон, идущий до самых яблонь; ухаживали за газоном и цветниками те же садовники, чьими усилиями содержались в порядке лужайки и клумбы городка, лежащего на берегу океана.
Даже имя хозяина «Океанских далей» больше подходило бы жителю Сердечной Бухты; во всяком случае, в Сердечном Камне оно звучало некоторым диссонансом. Это было вполне объяснимо, ведь Уоллес Уортингтон был родом из Нью-Йорка; он хорошо разбирался в денежных операциях и сообразил вложить свой капитал в яблочную ферму незадолго до того, как все другие инвестиции пошли прахом. Владея яблоневыми садами, он оставался до мозга костей джентльменом, что было заметно даже по одежде. Разумеется, он ничего не понимал в яблочном деле и потому нанимал управляющих.
Уортингтон был бессменным членом совета клуба Сердечной Бухты. Кроме него, ни один житель Сердечного Камня не удостаивался такой чести. Половина жителей Сердечного Камня работала у него в садах, и он пользовался редкой привилегией – его в равной мере почитали в том и другом городке.
Уилбуру Кедру Уоллес Уортингтон напомнил бы кого-нибудь из Ченнинг-Пибоди, в чьем особняке он делал второй в жизни аборт – аборт богатых, как он говорил. А Гомеру он показался бы настоящим королем Новой Англии.
Пожив в этих двух городках и познакомившись с их историей, вы бы узнали, что жена Уоллеса Уортингтона отнюдь не была королевой во всех отношениях. Держалась как королева – да и выглядела как королева с головы до пят. Но старожилы помнили, что Олив Уортингтон хоть и родилась в Сердечной Бухте, но не в лучшем районе. Человеческое общество так уж устроено, что даже в таких глухих городишках кварталы делятся на лощеные и малоприглядные.