Все женщины в гостиной на мгновение застыли, а затем беспокойно заерзали или торопливо поднесли к губам чашки.
Стиснув зубы, Адам медленно повернул голову в сторону Дженни Фенимор. Та опустила глаза и шумно отхлебнула чай.
– Вы достойный человек, преподобный Силвейн, но иногда одного личного примера добродетели бывает недостаточно. Графиня Уэррен, несомненно, оказалась чрезвычайно полезной в деле благотворительности и помогла нам с О’Флаэрти, однако, учитывая некоторые новые сведения, которые до нас дошли, мы все же решили исключить ее из комитета.
Адам с трудом подавил отвращение, поймав на себе жадные взгляды. Лица женщин выражали напряженное ожидание. Всем не терпелось услышать, что он скажет в ответ.
– Я понимаю. Но поскольку мы согласились, что всякий из нас заслуживает, чтобы ему дали шанс начать новую жизнь, миссис Снит, я прошу вас объяснить, что побудило комитет принять подобное решение.
Миссис Снит бросила быстрый выразительный взгляд на мисс Питни, и та с видом мученицы кивнула, выражая согласие.
– Лорд Хейнсворт, который, как вам известно, бо́льшую часть года проводит в Лондоне, был вынужден с горечью сообщить мисс Питни, что когда графиня… – Миссис Снит конфузливо понизила голос до шепота. – Танцевала в театре, она настойчиво преследовала его, но виконт отверг ее домогательства. В отместку графиня попыталась опорочить доброе имя лорда Хейнсворта перед мисс Питни.
Хейнсворт.
От одного звука этого имени Адама обдало холодом. Он ощутил, как внутри затягивается узел сомнения.
– Уверен, виконт поведал эту историю мисс Питни, стремясь исполнить свой христианский долг. Полагаю, у человека столь безупречной нравственности не было иных мотивов.
Свою реплику Адам адресовал мисс Питни. Та попыталась храбро встретить его взгляд, но откровенный сарказм пастора заставил ее опустить глаза. Судорожно сглотнув, она отвернулась.
Возможно, мисс Питни не знала, что Хейнсворт стрелялся на дуэли из-за графини. Было бы жестоко заговорить об этом при всех. Вдобавок упоминание о скандальном поединке еще больше ожесточило бы женщин против Евы.
Адаму вдруг стало трудно дышать, словно грудь сдавило тисками. Ему пришлось приложить усилие, чтобы придать голосу спокойный, бесстрастный тон.
– Еще недавно графиня была всем вам другом, не так ли? Она много трудилась, помогая комитету. Радушно принимала вас у себя, и вы приглашали ее в гости. Вам нравилось ее общество.
– Это правда. Графиня нам действительно нравилась. Однако нам кое-что известно о ней, но многого мы не знаем. Вы ведь не станете отрицать, преподобный, что эта история крайне неприглядна.