Свора расступилась, чтоб уклониться от тяжёлых копыт, затем помчалась вслед за всадником и конём.
Впереди — восемь взрослых и двое юнцов.
Кто-то рявкнул приказ, и юнцы отступили к краям мостков, а затем спрыгнули. Взрослые воины хотели освободить пространство, и, глядя, как они самоуверенно выстроились клином во всю ширину мостков, Карса расхохотался.
Ратиды ожидали, что предводитель уридов нацелится в самый центр клина, дабы сохранить скорость и напор Погрома, зато останется уязвимым для боковых атак. В предстоящем бою скорость была очень важна. Ратиды верно рассчитали, именно так и поступил бы любой их противник — но только не Карса Орлонг.
— Уругал! — заревел он, высоко поднимаясь на плечах Погрома. — Узри!
Карса воздел остриё клинка над головой коня и вперил взор в крайнего воина-ратида на левом крыле клина.
Погром почуял, что фокус внимания седока сместился, и чуть изменил направление атаки за миг до столкновения, так что копыта боевого коня прогремели по самой кромке мостков.
Передний ратид успел отступить на шаг и взмахнул из-за головы двуручным мечом, целясь в голову Погрому.
Карса принял этот удар своим клинком и одновременно выбросил правую ногу вперёд, а левую — назад. Погром развернулся под всадником, прыгнул к центру моста.
Клин рассыпался, и все ратиды оказались слева от Карсы.
Погром понёс седока по диагонали через мостки. Радостно вереща, Карса рубил и кромсал, его клинок находил плоть и кости не реже, чем оружие врагов. Рядом с противоположным краем Погром остановился и взбрыкнул одновременно обеими задними ногами. По меньшей мере одно из копыт попало в цель, и изломанное тело полетело вниз с мостков.
А потом подоспела свора. С рычанием псы бросались на воинов-ратидов, которые в основном повернулись к Карсе — и подставили зверям спины. Воздух разорвали крики.
Карса вновь развернул Погрома. Конь и всадник опять врубились в строй врагов. Двое ратидов сумели отбиться от псов и теперь отступали по мосткам. С их клинков капала кровь.
Проревев слова вызова на бой, Карса погнал скакуна на воинов.
И был совершенно потрясён, когда увидел, что оба спрыгнули с мостков.
— Бескровные трусы! Я свидетель! Ваши юнцы свидетели! Эти треклятые псы — свидетели!
Вскоре предводитель уридов вновь увидел воинов: уже без оружия они торопливо ковыляли прочь по болоту.
Подъехали Дэлум и Байрот, спешились и добавили гнев своих клинков к отчаянной ярости, с которой псы продолжали рвать и трепать павших ратидов.
Карса отвёл Погрома в сторону, не сводя глаз с убегавших воинов, к которым уже присоединились юнцы: