— Вот это интересная дача. Здесь еще недавно жила балерина, которая принимала у себя каких-то высоких гостей. Ей покровительствовал сам… Я забыла кто. Ну в общем она «летала», как говорит моя бабушка, очень высоко. Мама называет ее «Кшесинской».
— Кшесинская давно уехала за границу и там умерла. Я точно знаю, — обрадовалась я возможности соответствовать разговору.
— И без тебя знаю, — огрызнулась подружка. — Просто эта была такая же разухабистая и веселая, как и та. Ты знаешь, Лер, мне очень нравилось жить здесь. А теперь я только тайком иногда прибегаю и то так, чтобы не заметили и не передали моим. На станции-то все встречаются.
Мы прошли еще несколько заборов. Услышав очередную фамилию, которую называла Оля, я просто падала в обморок, не может быть, чтобы они все жили в одном месте.
— Наоборот, глупая. Они специально отделяют себя ото всех, чтобы к ним не приставали. Знаешь, если бы почитатели видели их в некоторых ситуациях, они бы были не в восторге.
— Это тоже твоя бабушка говорит?
— Да… — нехотя призналась Оля. — Но это еще не все. На одном из участков постоянно что-то празднуют. Там живет огромная семья какого-то знаменитого тенора, по-моему, дети от всех его жен, любовниц и дети этих любовниц от других браков. Раньше они все бесконечно ссорились и отвоевывали себе места в доме. И били посуду. Домработница выносила целые мешки с битыми сервизами. Мои называют его семью толстовцами.
— А перемирия у них случались?
— Конечно. Когда Александр Филиппович приезжал, они все становились шелковыми. Сразу накрывали стол, огромный такой, и тихо переговаривались. Было очень красиво — скатерть белая, вино в бокалах красное, много фруктов. Все празднично одеты, в бриллиантах, с пышными прическами. Как будто спектакль играют. Александр Филиппович тоже наряжался. Надевал галстук на голое тело и длинные семейные трусы. Анастасия Павловна просто рыдала каждый раз.
— Ну это и похоже на спектакль для одного зрителя — их хозяина.
— Не для одного. За забором стояли его фанатки, да и жители других дач собирались посмотреть… Представления-то каждый раз были разные. То одному сыну, дочери или внуку что-нибудь надо, то другим. Вот они и спорили, кто сядет рядом. Глава семьи как подопьет, так добреет и начинает раздавать деньги или подарки. У него такая коллекция камней была…
— У тебя, Оленька, потрясающая память. Чешешь как по писаному.
— Что ты имеешь в виду? Я дружила с одной из его внучек, Мартой. Она меня как-то раз повела в спальню бабушки и дедушки и показала их драгоценности. Там целые комплекты — с диадемами, браслетами. Бриллианты, гранаты, сапфиры, еще что-то.