— Моя маленькая глупая девочка, — совсем тихо проговорил Кирилл где-то рядом. — Ничего ты не понимаешь, — я почувствовала легкие прикосновения пальцев к моей щеке. — Если бы я знал, что это будет так сложно, — он невесело усмехнулся. — Ты ведь не спишь, — без перехода утвердительно добавил он. Я молчала, все еще не двигаясь. — Леха сказал, что ты молчишь после разговора с Дашей. О чем вы говорили? — в его голосе послышались стальные нотки.
— Причем здесь Даша? — немного отчаянно простонала я, накрываясь одеялом с головой. Нет, чтобы оставить меня в покое… Дать возможность еще пару часов просто повертеться…
— А что причем? — требовательно спросил Кирилл, откидывая от меня одеяло. Я не стала отвечать, лишь повернулась на другой бок, подтянула колени к груди, и с помощью рук и волос спрятала свое лицо, сама не понимая, зачем. — Алина, — голосом, не терпящим возражений, позвал он. Я не двигалась. — Это бойкот? — послышалось раздражение.
— Нет. Просто хочу побыть одна, — просто ответила я, все еще не меняя положения.
— Ты целый день была одна, — все тем же тоном резко отозвался Кирилл. Я ничего на это не ответила. — Хорошо. Как пожелаешь, — зло фыркнул он, и ушел, достаточно громко закрыв дверь. Я тут же села.
— Правильно, еще и ему настроение испортила, — буркнула я себе под нос, и, натягивая на себя одеяло, вновь легла, но не смогла закрыть глаз. Чувствовала вину за то, что ему плохо из-за меня.
Я вертелась достаточно долго. Когда я посмотрела на часы, уже шел второй час ночи, а мне так и не удалось уснуть. Хотелось пойти к Кириллу, попросить прощения, и понять, что он на меня не злится. Ну, или хотя бы просто прикоснуться.
Еще минут десять прошло прежде, чем я все же решилась вылезти из кровати. Надо заметить, что от его рубашки отказаться я так и не смогла, когда переодевалась ко сну, а потому снова разгуливала в ней. Возможно, он когда-нибудь выскажет мне все, что думает по этому поводу, но пока что я с ней прощаться не собиралась.
Я тихонько открыла дверь в его спальню, и на цыпочках вошла внутрь. Он лежал на спине, с закрытыми глазами. Руки, сомкнутые в замок, лежали на животе. Такая умилительная картина, когда он спит.
Осторожно забравшись на кровать, стараясь его не разбудить, я свернулась калачиком у него под боком, положив голову на его плечо. И, почувствовав облегчение и радость, прикрыла глаза, улыбнувшись. Вот теперь было хорошо. Значит, не так уж мне и нужно было побыть одной…
— Теперь скажешь, что причем? — не двигаясь, спокойно проговорил Кирилл, чем заставил меня вздрогнуть и сесть. Сердце пустилось в пляску. А я-то думала…