Все улочки тут выглядели одинаково, без особых примет и названий. Если здесь и был почтальон, ему, вероятно, приходилось нелегко. Со всех сторон высились глухие стены, и невозможно было сориентироваться, какой проулок куда ведет. Никто особо не удивился, когда через пару минут по рации пришло сообщение, что первую контрольную точку мы пропустили.
Босс хотел, чтобы мы проверили здание, которое здесь использовалось под школу, и обсудили с местными старейшинами, в чем они нуждаются и какую помощь мы можем им предложить.
Наш авангард провел торопливую рекогносцировку на местности и, оставив нашу группу дожидаться на месте, направился обратно в поисках нужного поворота. Мы снова углубились в лабиринт узких улочек и нависающих стен.
Я шел медленно, присматривая за парнями впереди. Здесь не задувал ветер и отвратительно пахло гнилью и человеческими выделениями. Казалось, этот запах лип к коже, от него невозможно было избавиться.
Всякий раз, когда патруль останавливался, мы смотрели по сторонам и переходили в нижнее положение для стрельбы. Это заставляло беречь силы: приседать и подниматься в полной экипировке со снаряжением с каждым разом становилось все труднее. У меня уже ныли колени, им явно не нравилась такая жизнь. К тому же на земле было столько грязи, что опускаться в нее было неприятно.
Нам сообщили, что босс добрался в центр деревни и попросил о встрече со старейшинами. Местные отправились за ними.
Я прошел вдоль морпехов, занимавших оборонительную позицию, чтобы убедиться, все ли в порядке. Центр деревни представлял собой пустую площадь размером с обычный бассейн. По краям стояло несколько невысоких обветшалых зданий, рядом виднелись пустующие деревянные лотки и столы.
Постепенно на площади собирались люди – взрослые мужчины и вездесущая ребятня, все по-прежнему в традиционных свободных серо-голубых одеждах. Босоногие малыши толпились вокруг морпехов, но близко подходить не отваживались.
Я дошел до босса, рядом с которым обнаружился Гарри, наш переводчик. Они о чем-то переговаривались с высоким, представительным стариком в безупречно-белом тюрбане и самой длинной седой бородой, какую я когда-либо видел: она доходила ему почти до пояса.
Проходя мимо, чтобы поправить стойку одного из парней, который смотрел не в ту сторону, я уловил обрывки разговора.
– Старейшина говорит, они до сих пор не получили ни лекарств, ни еды, ни школьного оборудования, хотя им все это давно обещали, – переводил Гарри.
Босс начал что-то отвечать, но этого я уже не слышал. Впрочем, о смысле сказанного можно было догадаться и так. В регионе было слишком небезопасно, и ни одна гуманитарная организация не рисковала посылать сюда людей и грузы. Если местные рассчитывали на помощь, они должны были сотрудничать с нами против талибов. Только тогда поставки можно будет наладить.