Генрих, миновав перекресток, побежал по улице в ту же сторону, и вместе с ним бежали другие люди, придерживая шляпы и вытягивая шеи вперед, чтобы не пропустить момента, когда корабль рухнет на землю.
Где-то на соседней улице зазвенел брандмейстерский колокол, и этот звук немного отрезвил Генриха. В самом деле, куда его понесло? Помочь все равно не сможет. Дирижабль уже довольно далеко от посольства. И пожарные, и полиция успеют к месту падения раньше, а он, Генрих, просто увязнет в толпе зевак.
Отойдя к стене ближайшего дома, он увидел, как скелет корабля, объятый огнем, скрылся за частоколом крыш - кажется, все же дотянул до реки. Лишь бы только упал на берег, а не на лед, чтобы не провалиться под воду. Может, пассажиры спасутся - у гондолы есть аварийная световая защита специально для таких случаев.
Вот уж действительно - страх небесный!
Из-за чего корабль вообще сгорел? То есть понятно - ветер вынес его к посольству, систему закоротило. Стечение обстоятельств, трагическая случайность. Но перед этим - почему он потерял управление? Свет на борту как будто взбесился. А ведь буквально за полчаса до того посол рассуждал о 'колебаниях в структуре мира'. Если они, эти самые колебания, принимают такие формы...
Ох, Сельма фон Минц, вопросов к тебе накопилось море.
Держась у стенки, Генрих двинулся навстречу зевакам. Люди выскакивали из подъездов и ресторанчиков, возбужденно галдя и вглядываясь в дымное зарево, разбухающее над крышами. Некоторые от избытка чувств выбегали на мостовую - возницы возмущенно орали, натягивая поводья. Лошади ржали, экипажи застревали в заторах.
Лишь минут через двадцать на улицах стало тише. Все, кому не терпелось, уже убежали, остальные, собравшись в группы, делились версиями. Генрих краем уха услышал что-то про обнаглевших бомбистов.
Трезвоня на всю округу, мимо промчалась пожарная кавалькада с баграми, шлангами и паровым насосом. Жирные голуби, сорвавшись с карнизов, в ужасе заметались над крышами.
Пройдя еще пару кварталов, Генрих приметил свободный таксомотор. Шофер только что высадил пассажира и теперь, похоже, прикидывал - может, тоже к реке? Но Генрих пресек эти поползновения, приказав:
- Пчелиная, 94.
- Сударь, а с дирижаблем что? Вы оттуда?
- Не оттуда. Поскорее, любезный, я тороплюсь.
Локомобиль катился ходко и мягко. Генрих уже начал прикидывать, как построить разговор с Сельмой, но его отвлек короткий чернильный проблеск - будто бестелесная змейка метнулась через салон. Машинально проследив за ней взглядом, он оглянулся и сквозь узкое окошко увидел, как темные ленты вьются вокруг котла.