Подняв глаза, я увидела, что Томас смотрит на Лоренцо и что-то строго говорит ему на итальянском. Лоренцо что-то ему ответил, и, похоже, это его успокоило. Томас медленно встал с пола. Лоренцо тоже медленно поднялся на ноги и спокойно сел на диван.
Чтобы исключить какие-либо неожиданности, Томас дал приятелю дозу волшебного лексомила, и минут через двадцать Лоренцо уже мирно спал.
Необычно притихшие, мы возвращались к нашему отелю. Наконец Томас нарушил молчание:
– Итак, моя дорогая Джулия, очень жаль говорить это, но, думаю, мне пора уезжать. Полагаю, с Лоренцо все будет хорошо, а свои дела я здесь уже закончил.
Так вот она, реакция на мою драматическую сцену. Теперь ему необходимо покинуть город. Ужасно стыдно так унизиться. Я поставила себя в дурацкое положение и поняла – так увлекаться мне совершенно не идет.
– О, ну конечно. Все правильно. Что ж, спасибо! Спасибо за все.
Я надеялась, что это прозвучит бодро, старалась быть похожей на француженку и сохранять достоинство. Разумеется, это должно было когда-то закончиться, и, разумеется, произойти это должно было в самое ближайшее время. И убиваться по этому поводу не стоило. Мы опять шли мимо Колизея. Рим – это просто какое-то безумие. Ты ходишь по нему, болтаешь, переживаешь бог весть о чем, а затем вдруг поворачиваешь голову, и – опаньки – «Привет, вы только что перенеслись на две тысячи лет назад!»
– Сколько еще ты здесь пробудешь? – спросил Томас.
– Точно не знаю. Мне нужно решить, куда ехать дальше. – Мне и вправду нужно было более тщательно спланировать свою поездку.
Мы стояли и долго смотрели на Колизей, такой древний, сияющий огнями.
Томас повернулся и взглянул на меня.
– Итак, мисс Нью-Йорк, расскажите же мне, что сейчас творится в вашей заполненной мыслями голове?
– Ничего.
– Что, правда? Почему-то мне в это не верится.
– Понимаешь, я просто чувствую себя несколько глупо, вот и все. Я хочу сказать, что поцеловала тебя, потому что думала, будто мне нужно попытаться отдаться чувствам, как все мне здесь говорят. Но выглядит это как-то тупо. Во-первых, ты женат, и ты такой красивый и обаятельный, что у тебя, должно быть… Просто не хочется казаться совсем уж дурой…
– Но скажи мне, Джулия, какие чувства возникли у тебя на этой неделе? Расскажи мне о них.
Я на мгновение задумалась. На самом деле правду мне говорить не хотелось. Я замечательно провела время и чувствовала, что влюбляюсь в Томаса. Я даже толком не знала, что это означает, но таковы были мои ощущения.
– Перестань размышлять, Джулия, просто скажи.
Ну нельзя стоять перед одним из величайших чудес света и бессовестно лгать. Даже я это чувствовала. Поэтому я выложила правду. Да и что мне было терять?