— Какую? — оживился Руслан.
Мы вышли из ларька и в палисаднике в высокой сырой траве нашли две бутылки водки. Руслан засиял. Первая хорошая новость за день. Мы вернулись в ларек. Присели на ящики. Сид, не спрашивая, закурил.
— Ну, вот и всё. Ухожу я. Наигрался в продавца на всю оставшуюся жизнь.
Руслан отсчитал ночные. Прибавил «больничные». Я посмотрел на сумму, покачал головой и отдал спасенную водку.
Сид засиял.
— Лучшее лекарство. Опер должен подойти к ларьку в три часа. Звонили домой из милиции. Что мне делать?
— Конечно, заводи дело! — бодро воскликнул Руслан. — Сможешь поиметь денег с хулиганов. Приятно.
— Мне кажется, хулиганы были ментами. Вот в чем дело.
Мы переглянулись.
— И что? — осторожно спросил Руслан.
— Да так. Ничего. — Сид замялся. — Я ведь трость сумел отобрать. И пару раз ударил. Не попал, правда. Сильно кровь из головы текла. Глаза заливала. При виде её хулиганы убежали. А потом быстро приехала милиция.
Пришел опер. Юнец сильно походил на Дятла, но только отличался высоким ростом и удостоверением лейтенанта. Он сразу потребовал уединения с потерпевшим, места, стол и стул.
Мы опять переглянулись. Согнали с табуретки девушку, поиграли в пирамидки — соорудили из ящиков стол и прижались ушами к тонкой фанерной перегородки, подслушивая чужие секреты.
Опер обрабатывал парня планомерно, верно, со знанием своей работы.
— Дело? Какое дело? Если и будет дело, то я из него сделаю «глушняк». Понял?
Сид неразборчиво что-то промямлил. Лейтенант зашептал со свистом в ответ быстро и уверенно. Пауза. Свистящий шепот и неожиданно громкая речь:
— Да я тебе прямым текстом говорю. Понял? Хочешь, они к тебе сейчас прейдут и купят самую дорогую водку? Хочешь?
— Что? Пять швов на голове стоят бутылки водки?
— А что ты хотел? — опешил лейтенант.
— Денег… — неуверенно сказал Сид.
— Денег? — В голосе было столько удивления, что мы вздрогнули. — Ах, денег. А ты хочешь сесть? Хочешь дела? Пожалуйста! Я ведь могу и всё по-другому организовать. Не ясно, чтобы ты наделал тросточкой. Ой, как не ясно. Так, что давай, купим тебе водочки и успокоимся. Или ты хочешь коньяка? А? Давай коньяка? А?
— Давай будем писать бумажку.
— Ладно. Давай будем. Пиши. Всё пиши! Как было.
Они замолчали минут на пять.
— Здесь даты не ставь! — распорядился лейтенант, — ну, пока, студент.
Опер вышел из ларька, не прощаясь, через пару минут вернулся к ларьку.
— Эй! Вы там. Дайте что ли хоть банку пива. В горле пересохло.
— Пожалуйста! — Руслан был быстр. — Пожалуйста. — Сам обтер баночку пива.
— А что это ты суетишься? А покажи мне лицензию на торговлю. Ага. — Мент пил пиво, изучая бумаги. Потом швырнул их в окно и ушел навсегда. Гордый и железный. Больше его никто никогда не видел. Мы заглянули в закуток. Сид продолжал сидеть и грустнел на глазах.