Мы молчали. Потом парень поднялся. Взял две бутылки водки и, улыбаясь на прощанье, сказал:
— Да. Времена.
После его ухода долго пахло лекарством и ложью.
А я так и не мог встретиться с Симой!
Одно накладывалось на другое. Злополучный лимонад, который мы отдали на реализацию в оптовый магазин, завис и, когда нам удалось выдернуть деньги, оказалось, что доллар опять скакнул, и мы не поимели «пенки». Жирной и ощутимой. Прибыль не отвечала нашим интересам, тем более запросам. Нас грабил порядок, существующий в стране. Биржа и инфляция, будь она не ладна.
— Государство, — говорил Руслан. Глаза его делались узкими, и лицо приобретало отстраненный вид. — Налоги. Ждите.
Я согласно кивал головой. «Ждите!» Мы вели ларьки четко и грамотно, каждые десять дней обнуляя кассы и печатая нужные нам суммы на чеках. Какие налоги? По документам выходило, что мы работаем в минус. Гарик нас хвалил и присылал к нам учиться старшего брата из дятлов. В этом парне я видел полную противоположность и целый ряд положительных качеств. Его портила только фамилия.
На магазин не хватало денег. Мы решили работать, как Гарик — гонять машины из Питера, раскидывать основной груз по ларькам, остальной товар по друзьям и знакомым. Не так выгодно и быстро, но верно и без ошибочно. Кто мог нам помочь? Конечно, Гарик! Он внимательно выслушал наше предложение, нарисовал нам финансовую схему и вынес встречное предложение: мы даём деньги ему, он их прокручивает и, предположим с пятерки, если она у нас есть, отстегивает нам двести пятьдесят баксов каждый месяц. Мы подумали и дали ему десять. Каждый по пять. Мне немного было грустно расставаться с деньгами, но я видел блеск в глазах Руслана — это было сияние счетчиков, которые с неимоверной скоростью вращались.
— Не переживай! Это же Гарик! — говорил Руслан. — Что для него десять тысяч долларов? Неделя работы. Мы всегда сможем выдернуть из него нашу сумму. Деньги должны приносить прибыль, а не лежать в чулке дома.
Я кисло улыбался. Но я понимал, чтобы открыть настоящее дело, нужны и настоящие деньги, а не наш жалкий капитал.
— Я не беспокоюсь, — отвечал я. — На заводе получал сорок долларов, а тут каждый месяц гарантированные двести пятьдесят. Плюс ларьки и наше вечернее катание. — Так я называл попытки продавать товар оптом.
Сима сам появился. Он поймал нас у «офиса» и я как-то поддался его чарам и сел в машину.
— Увидимся вечером, — крикнул Руслан и махнул рукой, когда мы отъезжали.
— Покатаю тебя! — Сима многообещающе улыбнулся. Меня вдавило в кресло. Мы выехали на нижнею дорогу, где машин практически не было и полетели, набирая опасную скорость. Мимо со свистом проносились встречные гонщики. Представив удивленного гаишника в кустах с радаром в руке, я рассмеялся. Сима посмотрел на меня и тоже рассмеялся. Мы пронеслись мимо кладбища кораблей и остановились возле старого причала. Морской ветер сразу закачал машину, и мы не стали выходить. Сима закурил. Я смотрел на море.