Планета вскрылась, как спелый гранат. «Путеводная звезда» просто растворилась в первой же вспышке: только что – куча камня, металла и пластика, и вот уже – гляди-ка! – газообразное скопление атомов. Разверзшаяся рана выплюнула пылающий фонтан астронного излучения в атмосферу. Фрагменты камня и подземной архитектуры на сверхзвуковой скорости разлетелись сотней тысяч тонн шрапнели. Силовое поле далекского флагманского блюдца, парившего над станцией, поглотило первую волну, но прямого контакта с астроном выдержать не смогло.
«Икс-Терминатор» поймал удар прямо в середину корпуса, смялся и вспыхнул сотней вторичных взрывов – это источник нейтронной энергии в центре системы пошел в перегрузку. Корабль разорвало, выпотрошило, из прорехи хлынул огонь. Затем огромное блюдце накренилось, закачалось и соскользнуло в кипящую пропасть.
Крушение сдетонировало оставшееся, и вторая цепная реакция поглотила весь флот сопровождения. Все корабли вспыхнули яркими звездами и полопались, как фотовспышки. Так сошел в бездну «Икс-Терминатор».
И да, астронный пожар было видно за семь световых лет.
На планете Земля выдался изумительный день. Высоко над серебряными башнями и безраздельно принадлежащими пешеходам улицами Лондона летучие машины и дальнобойные космические корабли чертили по ясному синему небу. Солнце весело сверкало на золотых шпилях Вестминстерского дворца, виднеющихся сквозь пузырь защитного поля.
Доктор стоял подле ТАРДИС, ожидая Боумана и Корал. Они собирались проторчать весь день в ставке Земного Командования, а он договорился встретить их здесь. Какую-то его часть вполне бы устроило высадить их и смыться – дематериализоваться, исчезнуть на веки вечные и еще один день в придачу. Выскочить потом в каком-нибудь другом месте, в другой эпохе, за миллион миль и лет отсюда… посмотреть, что получится.
Но что-то подзуживало его остаться и досмотреть до конца. Что-то такое на задворках сознания, во что никак не выходило ткнуть торжествующе пальцем – вот же оно! Затянувшееся ощущение боевого товарищества, может быть. Или тот немудрящий факт, что и Боуман, и Корал потеряли в этой заварухе любимых друзей, и теперь он, Доктор, оставался последней ниточкой к ним. Общие воспоминания, общий опыт… Дружба.
В парке было полно народу: летнее солнце повыгнало местное население на улицу. Некоторые вещи никогда не меняются. Мужчины и женщины фланировали по дорожкам, нагретые, расслабленные, отрешившиеся на мгновение от страстей и стрессов своей рабочей жизни. Дети играли в траве. Доктор вроде бы смутно слышал их звонкие взволнованные голоса – ребятня играла в войнушку: за воплями «