Слово «заговорщики» вызывало у хэра Ройша-младшего разве что кислую улыбку, но трудно было это слово не припомнить, когда они с Золотцем, Скопцовым и Мальвиным прятались вчетвером на чердаке, выходящем слуховыми окнами прямо на площадь перед Городским советом. Чердак отыскал, разумеется, Золотце, а сидели заговорщики на нём, поскольку внизу разворачивалась самая прямая декларация намерений, какую хэр Ройш-младший только видел в родном городе.
Надо тем не менее заметить, что задекларирована сия декларация была специфически, если не тайно. Формально она звалась парадом Охраны Петерберга и — формально же — никаких привязок к тем или иным поводам не имела. В то же время конец октября вряд ли мог похвастаться наличием неких торжественных дат, а потому несложно было сообразить, зачем четырём генералам понадобилось напомнить горожанам, кто в Петерберге хозяин.
Ключевая ирония, однако же, состояла в том, что шумный и наверняка призванный привлечь к себе внимание парад легко мог бы обойти невнимательного петербержца стороной, поскольку никаких предварительных объявлений о нём не делалось. Солдаты в парадной форме без предупреждения и видимого повода просто выстроились в колонну и промаршировали по нескольким главным улицам города, начиная с Конной дороги, обогнули Людской по Большому Скопническому и добрались до площади. Заворачивать в недра районов было сложно и бессмысленно, поскольку четыре генерала возглавляли процессию конной шеренгой, которая потеряла бы на узких улочках весь свой лоск. В общем, пожелай хэр Ройш в этот субботний день остаться дома, он мог бы, зачитавшись, и вовсе не заметить парада.
Так бы наверняка и сложилось, если бы под утро слуга не доложил, что к молодому хэру Ройшу пожаловал префект его академического курса. У молодого хэра Ройша сей факт вызвал определённое недоумение: когда-то давно Мальвин с педантичностью часового механизма предоставил адрес Брэда Джексона, а теперь не менее педантично обновлял чернила на валике, чтобы листовки отпечатывались в равной степени жирно. «Я сам не могу в точности сказать, как бледные чернила могут оказаться уликой, — усмехался Мальвин, — но предпочту её не оставлять».
Иными словами, был он точным и надёжным человеком, с которым хэр Ройш-младший почти не имел личных контактов за пределами совместных академических возлияний, поэтому утренний визит оказался полной неожиданностью. Мальвин предложил прогуляться до одной распивочной неподалёку от Академии, и хэр Ройш-младший едва удержался, чтобы не ущипнуть себя украдкой.