Зато оборонительное сооружение типа «забор неприступный», открывавшее взорам прохожих только верхнюю треть колонн и пресловутый портик, наводило на мирного путника тихий ужас.
Забор был каменный, четырехметровой высоты, с подозрительными выпуклостями, похожими на башни, в которых можно было спрятать небольшую армию, и зубчатым краем, окаймленным колючей проволокой так художественно, что грозное металлическое рукоделие смотрелось изящным кружевом.
Ворота произвели на меня совершенно неизгладимое впечатление. Их сделали из дерева, которое снаружи обшили начищенными до блеска круглыми щитками размером с кастрюльную крышку. Только в том месте, где у кастрюльной крышки была бы петелька, на щитках высились острые треугольные шипы.
Я живо представила, как шипастые ворота с разгона таранит понукаемый захватчиками боевой слон, и пожалела того бедного слона от всей души.
Воображение с готовностью нарисовало мне выразительный образ стража, достойного таких ворот, и я немного струхнула.
У привидившегося мне привратника было огненное дыхание классического дракона и соответствующие нрав и аппетит.
— А не пошла бы ты? — малодушно предложил ретироваться внутренний голос.
Но я уже занесла кулачок над массивом дерева, прикидывая, куда конкретно ударить, чтобы не напороться на шип. Ни стилистически правильной колотушки, ни сигнального колокольчика, ни нормального электрического звонка я не увидела.
Неожиданно над моей головой послышалось негромкое зловещее жужжание.
— Ой! Это ж-ж-ж неспроста! — испуганно вскинулся мой внутренний голос.
— Должно быть, это неправильные пчелы, — опасливо согласилась я и подняла глаза, предварительно на всякий случай их прищурив.
Прямо на меня вытаращилось серебристо-сиреневое стеклянное око, упрятанное в небольшую пушку.
— Ща оно ка-ак жахнет! — напророчил внутренний голос, и я зажмурилась.
Но оно не жахнуло.
— И чего вам угодно, мадам? — поинтересовался хорошо поставленный голос.
Вопрос был сформулирован куда более изысканно, чем можно было ожидать в подобной ситуации. Вообще-то мадам не удивилась бы, услышав: «Кого несет, а ну, валите восвояси, пока целы!»
— Э-э-э, — проблеяла я, пинками сгоняя в кучку разбежавшиеся по закоулкам мозга мысли. — Нам угодно предложить достопочтенным хозяевам свои услуги!
— Какого рода?
— Женского! — тупо брякнула я.
Тут же смекнула, что едва ли не отрекомендовалась жрицей любви, и поспешила объяснить:
— Вы не подумайте чего плохого, я добропорядочная жрица клининга! В смысле, просто уборщица!
Сообразила, что простую уборщицу в такой особняк не возьмут, и добавила: