Но и этого Роджеру показалось мало.
— И больше ничего?
— Вас подозревали в краже, — выложила я последнюю карту. — И он спас вашу жизнь и репутацию.
— Значит, в краже, — отчего-то развеселился он и, распустив узел шейного платка, глубоко вздохнул. — Пусть будет так. В общем, Эллис не слукавил. Я действительно обязан ему — и жизнью, и честью… Всем. Кроме разума, пожалуй, здесь мне не повезло, — жестоко пошутил он. — Вообще с самого начала кражу расследовал другой "гусь". Имени я его не помню, но облик — даже слишком хорошо. Высокий грузный мужчина, лицо мясистое, усы щёткой, пальцы-обрубки — словом, громила. И ещё от него постоянно пахло чем-то кислым. Я думал, что это квашеный лук — смешно, правда? — улыбнулся Роджер и перевёл взгляд на розы, что росли дальше в громоздких ящиках — тёмно-красные, почти чёрные. — У лукового господина был помощник, тоже "гусь", но помладше, тощий, болтливый и подвижный.
В груди у меня стало горячо-горячо.
— Эллис?
— Ну, тогда его звали "Эй, Норманн, шасть сюда!", — подмигнул Роджер заговорщически. — Но я был очарован. Ему тогда исполнилось девятнадцать или даже двадцать, но выглядел он моим ровесником, лет на пятнадцать, не старше. Несмотря даже на седину в волосах, две широкие белые пряди на макушке… И самое удивительное, что на словах Эллис вроде бы подчинялся старшим, а на деле выходило наоборот — все плясали под его дудку, включая лукового "гуся".
— И к тому же Эллиса наверняка постоянно угощали чем-нибудь? — не удержалась я.
— Вы угадали. С кухни он не вылезал, — со смешком признался Роджер. — Поначалу вся эта суматоха казалась мне необыкновенно забавной. Я считался уже достаточно взрослым, чтобы помогать отцу и выполнять мелкие работы в мастерских, но вот к расследованию меня не подпускали. А я так хотел, чтобы и на меня обратили внимание, что рассказал луковому "гусю" про свой карточный проигрыш.
— Проигрыш? — не поверила я. — В пятнадцать лет?
— Друзьям отца, — вздохнул Роджер ностальгически. — Они учили меня играть в покер — наверное, развлекались. Джентльменами их назвать было нельзя, и, разумеется, щадить мои скромные сбережения они и не думали. Отец платил мне тридцать рейнов в неделю за помощь в мастерских и с бумагами — приучал к работе, полагаю, и готовил наследника. Я продул около пяти хайрейнов — ерунда, разумеется, и это был хороший урок. Но "гусь" зубами вцепился в невинный проигрыш. Шутка грозила обернуться изрядными неприятностями, но тут Эллис вмешался по-настоящему. Два дня "гусь"-громила шатался по нашему дому, благоухая кислятиной всё сильнее, а затем пропал. К отцу явился кто-то из Управления спокойствия, причём отнюдь не мелкая сошка. Дело передали Эллису. Он справился… дайте-ка подумать… за неделю.