Хриплым и дрожащим голосом выдал Максим и начал медленно опускаться на колени, не обращая внимания на грязный пол.
Он обхватил голову руками и, покачиваясь из стороны в сторону, не прекращал бормотать последние слова.
Не удержавшись, я кинулась к нему и присела рядом, притянув его к себе.
-Поделись со мной своим горем, Максим, — из моих глаз тоже полились слезы, — расскажи мне все, чтобы я смогла забрать твою боль себе… передай мне все свои несчастья…
Я начала покрывать его лицо поцелуями и гладить по волосам, надеясь, что он все-таки решит открыть мне дверь в свою душу…
Не знаю сколько мы так просидели, обнявшись и прижавшись друг к другу, но лишь, когда сквозь окно начали пробиваться первые лучи утреннего солнца, я услышала голос Максима, который опустил свою голову мне на колени и уткнулся в них лицом:
-Моей матери было всего шестнадцать, когда она забеременела и вышла замуж за моего отца, — мое сердце ускорило свой ритм, а руки начали дрожать, когда я поняла, что он решился на этот шаг, — вышла замуж, предполагая, что будет счастлива в этом браке, но все вышло наоборот. Отец был из состоятельной и интеллигентной семьи, и его родители не приняли невесту. Они хотели, чтобы сын бросил провинциальную простушку и женился на девушке, которая соответствовала бы их семье. Но отец впервые в жизни воспротивился их воле, и тайно женившись на моей матери, привел ее в родительский дом, как законную жену. Наверное, он надеялся, что они его поймут и все-таки примут его возлюбленную, но… — Максим помолчал несколько минут, наверное, собираясь с мыслями, — бабушка с дедушкой прогнали моих родителей, заявив, что он им больше не сын, и они лишат его всего наследства, если брак в ближайшее время не будет расторгнут.
-И что сделал твой отец? — не сдержавшись, спросила я, когда это молчание затянулось дольше прежнего.
Максим поднял свою голову с моих колен и, поднявшись на ноги, потянул за собой. Только, когда он провел меня в другую комнату и усадил на кровать, стоявшую у правой стены, я заметила, что эта комната, в отличие от другой, намного чище и обставлена некоторой мебелью. А именно, двуспальной кроватью, круглым столом и двумя креслами.
Окна здесь были занавешены светлыми шторами, а кровать застелена чистыми простынями.
Прежде чем, я успела задать, интересующий меня вопрос, Максим уложил меня на кровать и, устроившись рядом, одной рукой притянул к себе, прижав к своему телу.
-Мой отец остался со своей беременной женой, — продолжил он свой рассказ, кладя мою голову к себе на грудь, — В первое время они жили сносно, на оставшиеся у отца деньги, но когда закончились они, начались серьезные проблемы. Отец, который всю свою жизнь привык сидеть на шее у родителей, не хотел работать, а несовершеннолетнюю беременную маму никто не хотел брать на работу.