Рука неосознанно коснулась области сердца сквозь пижамный топ. Так тихо бьется, словно тикают часы, отмеряя, сколько ей осталось жить... Лишь бы успеть завершить всё
задуманное. Лишь бы успеть увидеть ЕГО страдания. Жизнь превратилась в чертов
круговорот боли и страданий. Либо боль причиняли ей, либо она. И неважно, где она
жила, ничего не менялось. Заповедный сосновый лес открывался сейчас её взору, увешанный тысячами тяжелых дождевых капель, а тогда из окна на неё смотрели самые
обычные деревья. Тогда её окружали постройки Арбата, а сейчас — роскошь «Кристал
Истра». Варшавское шоссе сменилось Новорижским, её наряды стали в десять раз дороже, рестораны, в которых она ужинала, носили приставку “премиум класса”, но почему же
тогда боль не желала оставаться в прошлом?
— Почему ты вечно со мной? — прошептала девушка, слегка дотрагиваясь до
оголившейся части живота.
На кухне раздавались звуки какой-то деятельности, и она поспешила туда. Есть хотелось
ужасно, кофе и чего-нибудь калорийного для поднятия настроения. А ещё бы Лешу
рядом... Как же он успокаивал её. Он стал её пристанью в бушующем море, её маяком в
темноте. Его сильное плечо и широкая спина всегда были в её распоряжении. Он всегда
успокоит, всегда поддержит и поймет. Его любовь грела душу, разнося по телу искры
пламени, вновь зажигая застывшие струны души.
— Ирина Валерьевна, доброе утро, — поприветствовала её домработница. — Выспались, матушка?
— Доброе, Ангелина Петровна. Выспишься тут, с этим треклятым дождем. Мне, пожалуйста, кофе.
Пожилая женщина добродушно улыбнулась ей и повернулась к кофемолке. Черный, с
одним кубиком сахара. Она знала привычки и предпочтения хозяев на зубок. Алексей
Викторович часто завтракал в кабинете, а то и вовсе уходил на работу, не позавтракав. Но
с появлением этой молодой женщины, Ирины, он изменился. Теперь в его привычки
входили приемы пищи только на кухне и только с женой. И она была за них так рада, словно мать. А она и была ему второй матерью. Сколько уже они вместе жили, и она
готовила ему каждое утро завтраки? Кофемолка известила её о готовности кофейных
зерен. Включив плиту и засыпав в турку все нужные ингредиенты, Ангелина Петровна
погрузилась в приятные размышления. Ирина признавала только кофе, сваренный
вручную, никаких пакетиков и упаковок. С её появлением в доме изменилось абсолютно
всё. Сразу было видно, что теперь в нем жила женщина. Она была достаточно капризной, порой могла быть несносной, но пожилая женщина знала, что девушка не так проста.
Много раз она заставала ее за тяжёлыми думами, стоящую у окна спальни, видела, как та с