— А вдруг мне нравится ходить в кино одной. Вдруг это даёт мне время подумать над рецензиями.
Это правда, но я воздерживаюсь от упоминания, что обычно я не одна. Иногда со мной ходит Мередит, иногда Рашми и Джош. И, да, иногда Сент-Клер.
— Точно. Рецензии. — Он выдергает мой блокнот «на пружинах» из-под учебника.
— Эй! Отдай!
— Снова для вебсайта? — Дэйв пролистывает страницы, пока я пытаюсь вырвать блокнот. Я не делаю заметок при просмотре, а откладываю на время. Но мне нравится кратко записывать первые впечатления.
— Кому говорю, отдай.
— И, кстати, зачем так заморачиваться? Почему ты не ходишь в кино ради веселья, как нормальный человек?
— Мне весело. И я уже говорила, это хорошая практика. Дома я не могу посмотреть классику на большом экране, как здесь.
Не говоря уже о том, что я не могу посмотреть её в такой великолепной тишине. В Париже никто не говорит во время кино. Да помогут небеса человеку, что проносит в зал хрустящие чипсы или мятый целлофан.
— А зачем тебе практика? Писать о кино ведь несложно.
— Да? Хотела бы я увидеть, как ты напишешь рецензию объёмом шестьсот слов на какой-нибудь фильм. «Мне понравилось. Фильм клёвый. Были взрывы».
Я снова вцепляюсь в блокнот, но Дэйв поднимает его выше головы.
Он смеётся.
— Пять звёзд за взрывы.
— О-т-д-а-й т-е-т-р-а-д-ь!
На нас падает тень. Мадам Гиллотайн возвышается над нами, ожидая продолжения. Остальная часть класса тоже пялится на нас. Дэйв отпускает блокнот, и я сажусь на место.
— Гм... тре бьен, Давид, — говорю я.
— Как ви закончить милую беседу, поз’алуйста, воc’враcайтесь к заданию. — Она сощуривает глаза. — И ду страниц’ о ву фамий о франсе пур ланди мата.
Мы робко киваем, и каблучки цокают обратно.
— До ланди мата? Какого черта это означает? — шикаю я на Дэйва.
Мадам Гиллотайн отвечает, не останавливаясь:
— Утро понедельника, мадемуазель Олифант.
Я с грохотом опускаю поднос на стол. Чечевичный суп расплёскивается на один край, а слива убегает с тарелки. Сент-Клер ловит беглянку.
— Какая муха тебя укусила? — интересуется он.
— Французский язык.
— Всё плохо?
— Всё плохо.
Он возвращает сливу обратно на мой поднос и улыбается.
— Ты прорвёшься.
— Легко тебе говорить, месье билингвист.
Его улыбка угасает.
— Прости. Ты права, это нечестно. Я иногда забываю.
Я зло размешиваю суп.
— Профессор Гиллет всегда выставляет меня дурой. А я не дура.
— Конечно, нет. Безумие ожидать сразу беглого языка. Нужно время, чтобы что-то выучить, особенно язык.
— Я так устала выходить туда… — Я указываю на окна. — … и чувствовать себя беспомощной.
Сент-Клер удивлён моим заявлением.