Из тонкого пореза струится кровь.
Несколько мелких капель превращаются в тонкие дорожки.
— Я хочу уйти отсюда.
Мой мозг не желает воспринимать объективную действительность. Комната плывет перед глазами.
Домик в деревне, блин.
— Хорошо, — говорит Джек. — Видите пистолет?
Он отпускает Риту и делает несколько шагов в сторону.
— Выиграет та, которая схватит его первой и выстрелит в Артурчика. Я не прошу убивать. Надо просто всадить в него пулю.
— Нет! — восклицаю яростно. — Я не собираюсь этого делать. Никогда.
— Очень зря. Не думаю, что он бы долго сомневался. Для него выбор даже не стоит. Он родного отца не прикрыл, опасался за собственную шкуру. И подругу твою оперативно заказал. Правда, ее кто-то другой покромсал, однако факт остается фактом.
— О чем ты?
— О том, что он нанял киллера.
— Как, — окончательно теряюсь. — Зачем?
— Ну, ему виднее.
— Ты лжешь.
— Только не тебе.
Джек улыбается, прячет нож в чемодан.
— Я не понимаю, для чего ему нанимать киллера.
— А я не понимаю, почему мы до сих пор об этом говорим.
Он достает другой пистолет.
— Приступим к более увлекательным вещам. У вас есть минута, чтобы получить шанс на освобождение. Клянусь, я отпущу победителя.
— Бред, — фыркаю. — Ты сам сказал, что не держишь обещания. Какой смысл участвовать в заведомо провальном соревновании?
— Дай-ка поразмыслить, — мечтательно закатывает глаза. — У вас есть выбор?
Не особо. Не так чтоб очень.
Нужно выбраться. Но не такой ценой.
Как там учат на иностранных тренингах?
Когда ты находишься в плену, ты можешь делать абсолютно все ради спасения. Но не делай ничего такого, с чем потом не сумеешь справиться, не сумеешь жить.
Тренера бы сюда. Пусть бы показал наглядно, как действовать.
— Почему людей, которые получают удовольствие от жизни, называют психами? — в голосе Джека звучит искреннее недоумение. — Неужели завидуют? Кто-то любит выпить, кто-то покурить. Я люблю резать. Что тут противоестественного? Почему я вынужден скрывать истинные чувства? Разве современный мир не учит нас быть уникальными? Чем я хуже лесбиянок и гомиков? Я тоже хочу свободы. Хочу самореализоваться. Открыть все грани своей личности. Реальность такова, мы ничего не способны изменить. Кто-то убийца, а кто-то должен умереть.
Он театрально разводит руками.
— Займемся основным, — усмехается. — Дамы, посмотрите направо. Там, на полу, лежит ключ от наручников. Четко по центру. У вас обеих приблизительно одинаковые шансы. Советую поспешить. У вас минута, чтобы освободиться и выстрелить в Артура. Если вы не успеваете, я выстрелю сам. В кого и куда? Я еще не решил.