- Аль, ты что ль?
Ну, тетка! Услышала. Пришлось ответить:
- Я.
Тетка, не выходя ко мне, снова закричала:
- Иди сюда!
- Потом, я переоденусь, - откликнулась я и шмыгнула к себе.
Ох, как хорошо, что кровать не убрана. Я быстренько разделась. Залезла на кровать и завернулась в одеяло. Сейчас станет тепло. На чем я остановилась? Значит, пройдем мимо. Пусть предатели обомлеют. А дальше? Что бы еще придумать? Дальше у меня не придумывалось, и я закрыла глаза, стремясь сосредоточиться. Дверь в комнату скрипнула. Это, конечно, тетка. Ругаться будет, что грязи натащила. И что поздороваться не пошла. Я с легким вздохом открыла глаза. На пороге стоял Рыжий. Вернулся!
За чемоданом, что ли? Не мириться же, в самом деле. Зачем, зачем приехал? Это просто садизм. Только бы не заметил, в каком я смятении... Так. Спокойно, Аля. Закрой глаза, передохни. Это у тебя просто паника. От страха. Обыкновенная паника.
Я еще больше закуталась в одеяло и сделала вторую попытку открыть глаза. Он стоял на пороге. Мне не приснилось. У меня вдруг начался такой озноб, что даже зубы застучали.
- Аля! - Мишка был до неприличия растерян и жалок. Столь беспомощным я его не видела никогда.
- Аля! Я не смог... Я... нам надо поговорить...
О чем? О чем? Ведь все уже сказано. Уже поставили точку. Нельзя же хвост по кусочку рубить. К чему мучить себя и других?
- Хорошо, - согласилась, вовсе не собираясь соглашаться, - Заходи. Что на пороге-то стоять?
Он вошел и закрыл за собой дверь. Остановился посреди комнаты, не зная, что делать дальше.
- Садись сюда, - я подвинулась, освобождая место.
Он аккуратно присел на краешек, избегая глядеть мне в лицо.
Как осунулся! Бедный мой! Глаза больные, тоскливые. Да что же это с тобой происходит, родной?
- Ты за вещами вернулся? - спросила тихо и осторожно, жалея его и себя, боясь услышать в ответ короткое словечко...
- При чем тут вещи? Я... - он нашел в себе силы посмотреть мне прямо в глаза, - Я подумал, что ты не могла мне все время...
Так трудно давались ему слова. Ему, кто за словом в карман сроду не лазил.
- Так быть со мной... и не любить... Ведь нельзя, правда же?
Меня трясло в ознобе, и ответить ему не получалось. Тоже слова никак не подбирались.
- А если так и есть, - он отвернулся и опустил голову, - Я подумал... Ты все-таки моя жена... И ты со мной... Я не думал, что... мне очень плохо без тебя... совершенно невозможно без тебя... Я никогда раньше не говорил тебе, не считал нужным... Я... я люблю тебя, Аля. Прости меня... Я сам не знал, что так тебя люблю... И если ты простишь, то, может быть, не сейчас, когда-нибудь... ты сумеешь хоть чуть-чуть полюбить меня...