- Пиццу принесли?
Я перевожу взгляд с него на невысокую блондинку, появившуюся в дверях и задавшую этот неожиданный для меня вопрос. Белая простыня, обмотанная вокруг груди доставала до самого пола. Я сразу закрыла глаза, пытаясь переварить увиденное. Этого не может быть, не со мной, то, чего я всегда боялась, быть преданной, не просто брошенной, а подло преданной, той, которой предпочли другую. Мне захотелось исчезнуть, провалиться сквозь пол, испариться, только не находиться здесь. Четыре года, четыре гребанных года потрачены впустую, на кого? Для чего?
Не знаю, как долго длился момент молчания: секунды, минуты.
- Анют, я…
Я не дала ему договорить. Я выскочила из квартиры так быстро, что даже не захлопнула дверь, и побежала в сторону лестницы. Я не могла стоять и ждать лифт, это было бы невыносимо.
Пробегая мимо консьержки, я молила Бога, чтобы она не вздумала со мной заговорить, хотя она бы и не успела. Как только я оказалась на улице, ветер ударил мне в лицо, я невольно поежилась, пытаясь застегнуть пальто. Несмотря на календарную весну, март выдался холодный, ветреный, что, впрочем, не удивительно для Питера. Задержавшись лишь на минуту, я направилась в сторону проспекта. Мне было не жалко новых сапог, не жалко ног, я бежала как угорелая, откуда только силы взялись после такой тяжелой дороги. Остановилась, лишь оказавшись рядом с перекрестком. У меня не получалось восстановить дыхание. Я чувствовала только пустоту, боль и обиду, как будто вырвали сердце, хотелось плакать.
- Девушка, не подкинете монет на жетон? - я повернулась в сторону парня, задавшего вопрос, увидев, должно быть, мои бешеные глаза он отпрянул, - извините.
Это заставило задуматься меня, что я имею? Я полезла в сумку: кошелек, наличных наберется, максимум рублей пятьсот, банковские карты, документы, телефон, ключи от дома. От какого теперь дома? Мне ведь даже вернуться некуда. Увидев, что загорелся зеленый сигнал светофора, я пошла, опустив голову, по пешеходному переходу в сторону ближайшего кафе.
- Ваш чай и пирожное, - появился все тот же, раздражающе улыбающийся официант, с подносом в руках.
- Спасибо, - ответила я сухо, улыбаться ему не было сил.
Как я могла такое допустить? Как не заметить? Не почувствовать? Когда это началось? Как долго это продолжается? Кто она? Чем дольше крутились в голове эти вопросы, тем унизительнее я себя чувствовала. Чем она лучше меня? Собирался ли он со мной порвать отношения? Ненавижу, ненавижу, ненавижу! Слезы покатились у меня из глаз, я направилась в туалет. Это было одно из тех заведений, где туалеты не делились на мужские и женские. В центре комнаты находились зеркала с раковинами, вдоль противоположной стороны располагались кабинки, перед раковинами постоянно сновали люди, как будто Вселенная сговорилась против меня, я не могу побыть одна, чтобы вдоволь нареветься. Кое-как собрав все свое достоинство в кулак, я открыла кран, вода прохладой окатила мои руки, замерев так на несколько секунд, я умылась. Я не беспокоилась о макияже, лучше быть совсем без него, чем переживать из-за разводов туши под глазами. Из зеркала на меня смотрела бледная моль, с красными пятнами по всему лицу, большие серые глаза казались потухшими, губы потрескались. Я отвернулась, не вынося вида побитой собаки. Что мне теперь делать?