— Разлука… — грустно подтвердил Тома
Динка улыбнулся:
— Говоришь это словно нам, а прощаешься с дочкой обходчика. — И, многозначительно подмигнув, сказал: — Белая печаль, юноша, белая печаль!.. Ну-ка, выкладывай, что ты собираешься делать дальше? Всю жизнь песок перегребать? Не пойдет! А ты что думаешь?
— Ничего не знаю, — пожал плечами Тома. — Разве не видишь, что Старик без меня не может?
— Старик! — нахмурился Динка. — Старик прожил свое. А у тебя все впереди. Я вот поступаю на завод. Ты, если надумаешь, дай знать. Можешь на инженера выучиться. Кадры во как нужны…
— Понятно, да кто же меня пустит… Меня!
— Почему? — взглянул на него Динка.
— Как почему? Ты же знаешь историю с кооперативом…
— А какое отношение имеешь ты к этому?
— Никакого, но…
Динка смял только что закуренную сигарету и тряхнул головой:
— Ты только реши, а в остальном положись на меня… Я займусь…
Он бросил короткий взгляд в сторону грузовика и неожиданно засмеялся. Старик тащил за собой шалаш и переругивался с шофером:
— Ничего тебе не стоит… Всего один поворот… Вон оно, село…
— Да зачем тебе это барахло? — удивлялся шофер.
— В хозяйстве пригодится…
— Хорошо… но угощение за тобой…
— Согласен!..
Старик забросил стены и крышу шалаша на сита, сел на них и тяжело вздохнул:
— Кто бы подумал, что река будет меня кормить…
— Что плачешься? Или мало денег заработал? — незлобиво спросил шофер.
— Заработал, — проговорил Старик и, подумав, словно снова подсчитывая левы, отрезал: — Что правда, то правда, деньгу хорошую заработал. Эх, был бы я молодой, какой дом поднял бы среди села…
— Вон чего ему захотелось! — усмехнулся Динка. — А я думал, ты собираешься жениться второй раз.
Эта неуместная шутка испортила настроение Старика. Веселый настрой разговора смешался. Казалось, небо сразу осело, горизонт сузился, словно угасающая улыбка.
— Давай трогай, трогай!.. Хватит скалиться!.. — прорычал он.
Шофер недоумевающе взглянул на сердитое лицо Старика, обежал грузовик и влез в кабину…
Ехали молча. Разговор не клеился.
Когда они подъехали к воротам дома Старика, Динка подал Томе шершавую руку:
— До свидания… и подумай!..
Тома улыбнулся неопределенно:
— Посмотрим.
9
В первые дни Тома совсем забыл о Динке и их последнем разговоре. После полудня он обычно отправлялся в клуб. Там с каким-то ожесточением рылся в газетах и журналах, но это занятие скоро надоело ему. Его сверстников не было в селе. Все они разлетелись по университетам, стройкам, заводам, шахтам. В клубе собирались школьники и старики. Комсомольцы проводили свои собрания, устраивали молодежные вечера. Тома однажды зашел на такой вечер, но больше его туда не тянуло. Не потому, что не хотел потанцевать, вовсе нет. Но каково ему было находиться среди ребят и девушек, которые моложе его. У них свои компании, свои интересы и желания. И вели они себя друг с другом совсем по-детски, и он чувствовал себя между ними еще более одиноким, а то и смешным… Среди темно-синих шинелей и круглых фуражек учеников, среди беретов и сатиновых платьиц учениц Тома видел себя аистом на мелководье, где вода была темна от мальков. И чем бесшабашнее веселилась молодежь, тем острее чувствовал Тома свою взрослость как человек степенный, испытавший и повидавший многое.