Мне достаточно было
услышать всего одно слово.
Но она не открыла,
и в сердце моем метель
закружила,
и сжала ладонями горло.
''Где та девушка, из номера двадцать три?'' -
я спросил управляющего,
выбежав спешно.
Он смотрел на меня, и сердце застыло внутри.
Он смотрел на меня,
как будто бы,
я - сумасшедший.
''Этот номер закрыт уже восемь лет.
Был прискорбный случай, ужасное самоубийство.
Молодая девушка, (я помню лишь силуэт),
была найдена мертвой, повешенной. И в записке
что она написала на рваном тетрадном листе,
а потом положила под старую статую Будды,
было только две фразы: ''Простите меня, вы, все'',
и еще: ''я тебя никогда не забуду''.
С каждым словом его,
мое сердце падало вниз.
Я подумал, что может, и правда, спятил.
Я ушел, ощущая тяжесть ее руки.
Ощущая тепло ее нежных объятий.
Я вернулся в Гонконг, в свой одинокий дом.
Ожидая мучительно долгое лето,
коротая бессонные ночи, иду на балкон,
покурить,
считая часы до рассвета.
И когда в лучах солнца танцует пыль,
моя Минчжу тихонько подходит ко мне, босая.
Я целую ее, как будто уже привык.
И как будто бы, она все еще здесь.
Живая.
Джио Россо (Виктор Тищенко)
Звон шпаг эхом отражался от каменных стен замка. Раз, два, три; удары сыпались один за другим. Фехтовальщики, чьи лица были закрыты масками из тонкой металлической сетки, двигались быстро, ловко, изящно – глаз не отвести.
Я ходила вокруг них, то и делосклоняя голову набок, чуть хмурясь. Их лица сейчас не были видны, но я знала, что один из них светловолосый мужчина с голубыми глазами – граф из Жюблен, Comtй du Maine. Высокий и стройный, с длинными ногами, обтянутыми белым трико. Он грациозно управлял шпагой, красиво изгибая тело в выпадах, и я не видела, чувствовала его улыбку – чуть порочную, но слишком обаятельную, чтобы обратить на эту порочность внимание.
Второй – его полная противоположность. «Темный рыцарь» с черными, как смоль волосами, заплетенными в длинную, почти до пояса, косу. На лице у него был глубокий шрам от ранения мечом, а может и шпагой, точно не знаю. Он казался больше, крепче графа, но также быстр и изящен.
Их бой прекратился, и в просторном холле ненадолго повисла тишина…
***
- Спасибо за игру, сударь, - произнес, чуть поклонившись, граф.
Я ответил сдержанным кивком, и снял маску с лица. Оглядев замок, еще раз отметил богатое убранство – широкую каменную лестницу, темно-синий бархат на креслах и портреты в позолоченных рамах на стенах – фамильные традиции семьи дю Мэн.
Один из них, то и дело, привлекал мое внимание – на нем была изображена черноволосая девушка с голубыми, кристальными, как топазы, глазами. На щеках ее играл румянец, который художник весьма умело передал с помощью кистей и краски.