— Понял. — и Денис ушел…
Арслан, вернувшись, сказал:
— Уж как запряг — не спрашивай, Исмаил-джан.
— И то хорошо. Давай прощаться!
Преследователи, обнаружив жилище Исмаила и остановившись в отдалении, наблюдали, как во дворе сакли два пожилых человека протянули друг другу руки и обнялись. То, что Арслан запряг собак, а теперь вернулся к дому, озадачило их.
— Денис-джан! — крикнул Исмаил. — Ты готов?
— Как пионер, всегда готов! — донеслось в ответ.
Собаки уже ожидали хозяина. Вожак стаи, кавказская овчарка Бек, привел в порядок всю свору и сейчас тихим рыком настраивал её на тяжелую работу. Упряжка здесь в горах была скорее всего не беговым, а тягловым средством передвижения. Беку передалось настроение хозяев и чувство опасности, которое исходило от прилетевшей утром странной птицы и людей, выскочивших из её чрева, поэтому он был, как никогда, сосредоточен и урчал от нетерпения. Другим собакам настроение людей передавалось через Бека, который при необходимости неслушавшегося пса бил могучей лапой по загривку и рычал, но при этом не допускал, чтобы в стае возникла ссора, а тем паче драка, и пролилась кровь. Кроме того, с утра собак не кормили, а это означало только одно — свой кусок мяса нужно честно заработать.
Исмаил видел напряжение собак. Он подошел к Беку и ласково потрепал вожака за ухом, заглянул в умные собачьи глаза и тихо заговорил с ним на языке одного очень маленького горского народа, откуда пять лет назад взял Бека ещё щенком:
— Ты мне как брат или даже больше — как сын. Я тебя никогда не обижал. Если тебе и доставалось, то ты всегда прекрасно понимал, что получал заслуженно. Но и ты меня ни разу не подводил. Сейчас нам надо уехать очень быстро. Обещай, что ты стрелой пролетишь плато. Сейчас от тебя одного и твоих собратьев зависит моя жизнь и жизнь этого парня, которому досталось много плохого. Если кого из вас убьют, не останавливайтесь, а мертвые пусть тащатся в постромках… Обещай это мне. А на всякий случай — прощай!
Собака внимательно, глядя в глаза хозяину и слегка поскуливая, слушала его тихую речь.
Исмаил поднялся, но пошел сначала в другую сторону, потом, будто что-то вспомнив, направился прямиком к нартам.
Пришельцы крутили головами, пытаясь понять, сколько человек находится во дворе сакли и кто уезжает, а кто остается. На снежном насте, покрывающем и маскирующем саклю, запрыгали рубиновые отметки лазерных прицелов и дальномеров, послышался натужный рев моторов снегоходов, и вся кавалькада преследователей не спеша потянулась в гору к жилищу горца.
Исмаил устроился на первых нартах, незаметно для посторонних вытащил винтовку и тихо сказал: