Но с меня достаточно того, что я постоянно была на высоте, всегда тщательно прокладывала себе дорожку в жизнь, ничем не рискуя, но и упуская хорошие возможности.
«Кто же он для тебя? Возможность?»
Я не знаю. Может быть, во мне говорит просто инстинкт, материнский инстинкт (Фу). Или мне просто нужен был секс.
Я немного посмеиваюсь в этом шлеме, как хорошо, что Нейт не может видеть меня сейчас, того как я цепляюсь за него. Мы останавливаемся перед рестораном под названием «Душа рабочего».
Нейт помогает мне слезть.
— Добро пожаловать.
— Куда?
— В самую охренительную харчевню, в которой ты когда-либо поешь.
— Не похоже, что они подают икру.
— Ты любишь икру? — он выглядит озадаченным.
— Нееет, — Блин, я идиот. — Просто ... пойдем во внутрь, прежде чем я ляпну еще какую-нибудь глупость.
Он проводит пальцем по моей нижней губе. Я хочу взять его в рот.
— Только если скажешь «пожалуйста».
Я специально вытягиваю губки: "Пожа-а-а-луйста."
Мы вваливаемся, смеясь. Женщина, похожая на «большую мамочку», с подозрение смотрит на нас и практически отталкивает меня в сторону, чтобы задушить Нейта в объятиях. Когда она разделывается с ним, то замечает меня, стоящую неподалеку, и проделывает то же самое уже со мной, от этого натиска мне кажется, будто все мое тело задыхается.
— Бог ты мой, неужели Нейт Комптон вернулся из высшей лиги.
Нейт снимает свою куртку и швыряет ее на стенд, а «Большая мамочка» хватает пару меню. Это место напоминает каток из 70-х. Здесь витает невероятный запах. Словно у кого-то был сердечный приступ.
— Я бы не назвал игру в команде колледжа высшей лигой, но да, там неплохо. А ты, как ты, Мэри?
Мэри? Даже бы не подумала. Она перелистывает меню на другом конце стола, улыбаясь мне.
— Знаешь, то то, то это. Здесь не соскучишься, — я уже почти решаю взять меню, когда она забирает его снова и подмигивает. — Я знаю, что вам, ребята, нужно. Не беспокойтесь. Я сейчас все устрою.
Я сажусь, когда Мэри исчезает на кухне. Нейт выглядит здесь небрежно и так умиротворенно. Все его тело говорит об этом, от его позы до вечной улыбки, которая будто освещает его лицо.
Мне это нравится. Мне нравится эта версия расслабленного Нейта.
— Она кажется милой.
— Она мне как мать. Научила меня готовить.
— Ты умеешь готовить?
— Ну, если считать кукурузную кашу и обугленные бобы пригодной пищей, то конечно.
Я смеюсь.
— А как насчет Старика Вилли?
Этот вопрос кажется Нейту неожиданностью. Я почти вижу, как он напряжено думает.
— Лукреция, — догадывается он. — Она никогда не умела держать язык за зубами. Что она тебе сказала?