К труду же Данилка оказался и вовсе не приспособлен. Что делать с таким сыном, купец не знал, оттого сильно печалился. Старый дедовский рецепт – добрая порка – не спасал. Данила ревмя ревел, однако бестолковость из него никуда не девалась.
Решить дело помог местный губернский секретарь – Федор Никитский, человек неглупый и видевший жизнь.
– Отправь ты его в столицу, Прохор Вениаминыч. Пусть потрется среди образованных, рога пообломает. Глядишь, поймет, за кого его люди держат, – посоветовал он за кружкой пива в местной ресторации.
– Далеко как. А ну забалует? – засомневался купец. – Пьянки, девки гулящие…
– А ты учиться отправь. Пусть науки изучает. Да не абы какие, а такие, что в деле полезны. Ну и отчитывается пусть перед отцом, честь по чести.
Мысль показалась дельной, засела в голове почище занозы. Думал ее Прохор Закрутов всю весну, к лету удумал.
Надо ли говорить, как Данилка поездке обрадовался? Запрыгал, что жеребенок весной.
Сначала Прохор еще хотел сына в Москву отправить – и ближе, и роднее, и сам нередко бывает там проездом по делам торговым. Но тут уж Никитский переубедил:
– Никак нельзя, Прохор Вениаминыч! Только в столицу! Это здесь он гоголем ходит. И в Москве ходить будет. А в столице выйдет неотесанной деревенщиной.
Так и вышло, что отправился Данила Закрутов в Императорский Санкт-Петербургский университет изучать экономику и юриспруденцию.
Поначалу вроде и правда одумался. Слал длинные письма домой, скучал, успехами хвастал. Потом писать реже стал, успокоился. Ну да Гринька – доверенный слуга, что с наследничком отправлен в дорогу был, тут как тут. Все расскажет, опишет – и спокоен Прохор. В порядке Данилка. Ну пьет, бывает. Безобразничает иногда, а кто ж не стал бы? Но ведь учится!
Так вот и получилось, что первый звоночек купец прохлопал. Вот уж важность – зачастил Данилка вольнослушателем в Школу Императорского общества поощрения художеств. Конечно, картинки малевать не велика работа, но чем бы дитя ни тешилось, лишь бы училось хорошо.
И второй звоночек мимо прошел. Письмо от верного Гриньки с жалобой, что совсем от художеств этих Данилка крышей поехал: заговариваться стал, мечтает в Гималаи ехать, Шамбалу искать. Старик тогда только отмахнулся – мало ли чего по молодому делу в голову прийти парню может.
Так и получилось, что тревогу купец забил, когда уже поздно было. Художнички, картиночки – совсем обалдую голову задурили. Наследник бросил университет, часами просиживал в скрюченной позе, уставившись в пространство, а когда раскрючивало его, так садился малевать картинки.