— Они лежали в шкафу, в твои покоях, — окончательно смутилась Этайн. — Я открыла дверку, а они выпали… Сама не знаю, что на меня нашло. Глупость какая-то. Прости, мое сердце!
Мидир сжал зубы. Как эти вещи вообще могли оказаться в его покоях? Как могли пропасть из надежно закрытого хранилища?
Джаред забрал одежду и сандалию у Мэллина. Шепнул мысленно, но очень четко.
— Мне не надо говорить, кто это. Друиды совсем обезумели, раз нарушили защиту замка. Того замка, что они клялись защищать! Дойду до хранителя, поговорю, как это возможно и что нужно сделать, чтобы подобное не повторилось. Заодно проверю одежду — вдруг это проводник наверх?
Мидира окатило холодом и злостью. Хозяйничать в его доме — это уже перебор! Как и открывать дорогу людям, как и отрезать его мир. И огорчать его жену!
— Я покину вас ненадолго. Мэллин. Этайн, — отодвинул от себя Мидир, приняв решение.
— Я провожу человечку, — подставил локоть волчий принц. — Моя королева, поговорим о последней моде в Манчинге?
— Только если ты оденешься в женское, — рассмеялась Этайн, но обернулась в дверях с тревогой.
Мидир улыбнулся почти спокойно и кинул цветок ей в руку.
***
Клепсидра дома Волка находилась в самом центре Черного замка. Вокруг нее было закручено время, к ней сегодняшний Мидир, почти лишившийся прежнего могущества своей волей — и теперь очень жалеющий об этом — обращался с просьбой.
Провел по острому краю, помазал кровью губы серебряных волков.
— Через девять дней у стен моего замка будут нежданные гости. Я не могу предотвратить этого.
Волки, держащие клепсидру, одновременно кивнули.
— И вы тоже не можете. Если я нарушил закон — я готов принять наказание прямо сейчас.
Волки повели головами.
— Это тоже невозможно, — вздохнул Мидир. — Для вас я ничего не нарушил. Но разве не нарушили друиды порядок, вторгшись в мой замок, в мое волшебство и в умы моих подданных? Разве почти свершившаяся кража моей жены — моей жены в этом мире, — поправился он, — и ее потревоженный покой не может быть уравновешены равной мерой?
Серебряные волки замерли вновь.
Всю силу, что еще оставалась в Мидире, и билась яростным ключом, ища выход, он направил на замок и его стражей.
Зашуршал черный камень, захлопали двери и окна, жалко зазвенело бьющееся стекло, птицы забились в тревоге…
Мидир задержал дыхание и не поднимал взгляд. Звери оставались зверями, могли и порвать, не признав за хозяина. Почуял колебание воздуха, мягкие шаги серебряных волков, созданных когда-то им же для поддержания порядка. Вернее, его части порядка — времени. За пространство отвечал Лорканн, за эфир, сшивающий то и другое, удерживающий три лепестка одной вселенной, держал ответ Айджиан. На этих трех вещах держалось все.