— Разумеется, хочу! Где тот амбар?..
Эохайд не брезгует проводить Мидира на окраину города, хотя это дело для того же гонца, никак не короля галатов. Человек хочет ему помочь, боится отпускать одного или желает видеть, как творится волшебство? Мидир, поглядывая на Эохайда, останавливается на том, что возможны все три варианта.
Два коня — черный и белый — идут рядом, но они не слишком любят друг друга.
Волчий король чувствует другого волка все лучше, равно как и подступающее к дикому зверю безумие. И ощущает неуловимо знакомый след друидской магии.
Волк загнан в угол и ранен, его разум в кровавой пелене, но свет еще есть… Шанс спасти неизвестного заставляет Мидира глубоко вздохнуть и отвлечься от загривка и сбруи собственного коня. Волчий король накидывает капюшон, не желая выказывать чувства.
Эохайд внимательно и с интересом наблюдает за ним:
— Как я погляжу, ты и сам способен найти дорогу к своему волку. Полезное умение, — кивает, встряхивая светлыми прядями. — Интересно, есть ши, которые хотели бы стать людьми?
Мидир гонит воспоминание о старшем брате:
— Я знаю по крайней мере двоих. И один из них ждет нас впереди. Не будь он ши, его бы не травили в ваших землях, как зверя!
Место, которое должно было стать ареной казни, Мидир чует заранее, а вскоре видит вживую. Мидир толкает бока Грома пятками, хотя вороной и так спешит, чуя волнение всадника. Белый Лайтбан** Эохайда остается позади.
Амбар действительно ветхий, стоит почти за городской чертой, пугая вездесущих зевак Манчинга черным провалом сорванных ворот и стражами с факелами в оцеплении. Дождей не было давно, на дворе засушливое лето — амбар вспыхнет мгновенно, от одной искры.
***
Этайн потянулась рукой к волосам Мидира, загнула за ухо прядку, и тот прервал воспоминание. Она прикоснулась губами к скуле и посмотрела насмешливо:
— Женщина отвлекла тебя от рассказа? Я немного знаю эту историю. Мне жаль погибших людей, но Алан… Его, гордого ши, долго держали в неволе, а потом загнали в ловушку. Значит ли это, что он был не так уж виновен в смерти стражников?
— Себя он винит до сих пор. Все думает, что он неправильный волк. Балаган, явившись в столицу, расположился подле бойни — сильный запах крови позволил ему порвать цепь, но и… Знаешь, — прикусил Мидир кончики пальцев Этайн, — ты постарайся при мне ничем не резаться. Ты и так пахнешь слишком вкусно для волка.
Мидир отвел взгляд от зеленых глаз Этайн, заискрившихся весельем. Она и не думала пугаться!
— Что ты нюхливый, я уже поняла. Это хорошо, что я для тебя пахну вкусно! Сердце мое, как же тяжело тебе было находиться среди людей!