— Я должна была признаться вам раньше… — произнесла она шепотом, — я все ему рассказала.
Сперва, я не могла взять в толк, кому она там что рассказала, но затем сказанное начало обретать осмысленность.
— Шерри! — взвизгнула, и она на меня шикнула. — Шери, даже не смей шипеть! Зачем ты это сделала? Ты хоть представляешь, что теперь будет? Они поубивают друг друга!
— Я… я… — Шарлотта стиснула зубы, почти рыча, — Патрик мне как брат, Анна. Я не смогла соврать.
— Никто не просил тебя врать! Ты должна была просто промолчать!
— Но я не смогла! — сокрушилась она, забывая про гостей.
— Что? Посмотри, что ты наделала! В некоторых вещах нужно соблюдать секретность, моя милая, иначе все рухнет.
— Анна, — она закрыла лицо руками, — он сделал мне предложение.
Я едва не шлепнулась в обморок. Мало что ли было двух инцидентов на балу, надо что б эксцентричная леди Блайт повеселила всех своим акробатическим этюдом?
— Он сделал тебе предложение, а ты вместо того, чтобы согласиться, сказала о другом мужчине…
— Да! — выдала она совершенную чушь. — Да! Да, леди Блайт! Вы сами сказали, что я могла забеременеть. Патрик должен был об этом узнать!
Я схватилась за голову. Она сказала правду, но это было так глупо! Правда нужна лишь тогда, когда она полезна, в других случаях правда — яд. Разве не так?
— Шерри, а если ты останешься одинокой? Если Патрик отвернется от тебя?
— Он уже отвернулся, — произнесла она, опустив голову и ковыряясь в перчатках, — зато, я поступила правильно.
— Правильно для кого?
— Для всех… — она посмотрела в мои глаза решительным непреклонным взглядом.
В этот момент раздался циничный смешок, и, обернувшись, мы увидели Найта, держащего на носу платок. Как выясняется, в Шропшире гляделки и слушалки — излюбленное развлечение. И Найт туда же!
— Значит, вы рассказали все Веберу? — нахально бросил он, сверля глазами Шерри.
Вот он — дон Жуан на выданье. С эффектным красным фонарем под глазом и разбитым носом.
— Теперь я все понимаю… — в его обвинительной речи меня нервировало одно — он совершенно не чувствует своей вины. Мерзавец первого сорта. — А знаете что, миссис Эванс, во всем этом виноваты даже не вы, а ваша горячо любимая наставница, — он ткнул в меня пальцем. Куда подевались манеры? — Вот это, — он очертил рукой вокруг Шарлотты, подразумевая ее внешний вид, — может и привлекает мужчин, но не делает вас порядочной. Прошу простить меня, — он поклонился с наигранным позерством и вышел.
Я не успела даже рта раскрыть, а мне было, что ему ответить.
— Он прав, — согласилась Шарлотта, — это все не для меня. Я старалась быть, как вы, леди Блайт, думая, что в вашей жизни нет места горю и огорчениям. Я вам слепо завидовала. А теперь я понимаю, что во всей Британии нет женщины несчастнее вас… — она шмыгнула носом, пытаясь контролировать дрожь в голосе.