— Проснись, — его пальцы такие холодные, но чуткие, коснулись острого подбородка, подбирая слезинки.
Я хочу сказать, что люблю его. Хочу плакать, но он заставляет мои уста сомкнуться легким прикосновением, приближает свое лицо к моему, нежно улыбаясь:
— Проснись, моя девочка, — шепчет настойчивее, — моя любимая, проснись…
Я вдруг воспарила вверх, понеслась куда-то, пребывая в смятении чувств, и вдруг резкий рывок сотряс все тело.
— Анна!
Я распахнула глаза, понимая, что еще сплю. Вокруг полыхало пламя — неистовое, безжалостное, пожирающее все на своем пути. Моя спальня горела. Я не могла дышать, кашляла, выплевывая черную вязкую слюну, покуда чужие руки тянули меня куда-то. Я ничего не понимала — мне хотелось вырваться, опуститься на пол и хорошенько отдышаться, но нет, неведомый человек тащил меня за собой безоговорочно. Рука, которую стискивали огненные пальцы, ужасно болела. Мы оказались на лестнице и столкнулись с кем-то.
— Леди… — сквозь грохот и треск я различила голос Китти, и, наконец, поняла, что не сплю. Мой дом, мой славный Шил-парк, был охвачен огнем
— Что произошло? — мне удалось высвободиться, и я вцепилась в горничную. Правда, неведомые руки ухватили теперь нас обеих и буквально пихнули с лестницы.
Все мелькало перед глазами. Стоны Китти сопровождали наше бегство, пока мы не оказались на улице, и незнакомец, который спас мне жизнь, не заключил в свои объятия. Я была босая, растрепанная, в одной лишь ночной сорочке, доходящей до щиколоток. Подняла голову, видя устремленный на меня черный взгляд. Может, я все-таки сплю?
— Джеймс?
Он печально улыбнулся, схватил за талию и поставил на свои сапоги. Я оглянулась на догорающий Шил-парк, мою крепость, в которой я прожила первый месяц своего изгнания из Лондона.
Бережные руки Остина исследовали мое тело, будто пытаясь понять цело ли оно.
— Я не ранена, — я опять повернулась и посмотрела на него.
Джеймс, вероятно, только возвращался с бала. Но каким образом его занесло сюда?
Я, к огромной радости, могла дышать, и, вдыхая прохладный ночной воздух, я поглядела на зарево.
— Мистер Купер! — увидев мельтешащего привратника, я попыталась вырваться из объятий моего спасителя, но он лишь крепче прижал к себе, укутывая в плащ и обдавая знакомым запахом нежной мяты и табака. — Мистер Купер, где миссис Мас?
— Леди Блайт, святые небеса! — закричал он, едва различая меня в объятиях Остина. — Миссис Мас жива, леди. Все слуги спаслись.
Я издала облегченный вздох и прижалась к Джеймсу, ощутив его ответную реакцию. Он поцеловал меня в макушку, поглаживая по спине. Только сейчас я осознала, что Шил-парка больше нет, и мне негде жить. Что скажет на это Энтони? Я глухо рассмеялась. Плевать на дом, главное, что все живы. Китти уже бегала вокруг мистера Купера и других слуг, перехватывала ведра с водой, ожесточенно кричала и приказывала. А мне отчего-то было все-равно — дом уже не спасти.