Это справедливо лишь в самой малой степени. Я, вроде бы, задумывалась о таком, но мне все-таки нравится танцевать, хоть хореография и настолько однообразная, что я чуть не плачу. И я обожаю петь гармонии. Пусть даже музыка старомодная, но я ею наслаждаюсь. Я просто не собираюсь сейчас во всем признаваться перед этой парочкой.
Большие карие глаза Холли становятся извиняющимися.
— О Господи, Роуз, прости меня. Я правда думала, что тебе бы понравилось работать над спектаклем. Поэтому я и хотела, чтобы ты этим занялась.
— Не все так плохо. Обожаю наблюдать за тобой и Стефани — вы обе потрясающие.
Холли украдкой бросает быстрый взгляд на Роберта. От нее не укрылось, что он не вошел в мой короткий список потрясающих людей, участвующих в постановке.
Сомневаюсь, что и он это не заметил.
А потом — я ведь уже в режиме плохого поведения — я добавляю еще кое–что для полного счастья:
— Я просто думаю, что постановка позорная.
Вот оно. Я успешно оскорбила их настолько, насколько это подвластно человеку.
После очередного ошеломленного молчания двух из трех участников спектакля, который я только что обозвала позорным, Роберт холодным, как лед, голосом произносит:
— Во-первых, это Коул Портер — он не может быть позорным по определению. Во-вторых, если бы у тебя была главная роль, ты бы смотрела на все по–другому. Но не каждый тянет на главную роль.
— Роберт! — ахает Холли.
Наверно, она еще ни разу не видела Роберта язвительным.
Если подумать, я тоже не видела.
Меня удивляют слезы у меня на глазах. Я знаю, что однозначно заслужила то, что он сказал, но от этого не легче такое слышать.
— Может, захочешь передумать и не быть со мной придурком.
Я говорю спокойно, выразительно поднимая брови, чтобы напомнить ему — я могу просто открыть рот в любой момент и рассказать Холли, что он лжет. Он становится ярко–красным.
— Встретимся в «Cavallo's», Хол, — Роберт уходит, не глядя на меня.
Холли наблюдает, как удаляется ее парень, а когда она опять поворачивается ко мне, я вижу в ее глазах недоумение, смешанное с тем, чего я раньше в ней не замечала — с подозрительностью.
Холли очень невозмутимо смотрит на меня, а потом говорит со стальными нотками в голосе:
— Я не поняла, что сейчас произошло. Вы с Робертом в ссоре?
Прежде чем что-либо сказать, пытаюсь сообразить, что я вообще делаю и зачем. Я не хочу портить отношения Роберта и Холли — в них есть что-то настоящее и хорошее.
Им повезло.
Так что, строго говоря, я просто стерва.
— У меня плохое настроение, Холли. Вот и все.
Пару секунд она смотрит вниз, на свой пушистый винтажный свитер, застегивает одну из блестящих пуговиц в форме сердечка, а затем спрашивает: