- Вы писали, что данный корабль-носитель сильно стесняет всю эскадру. Для спуска на воду и подъема на борт гидропланов он должен остановиться, что вынуждает другие корабли делать то же самое.
- Для данной эскадры мы хотим использовать проект, в котором аэропланы взлетают и садятся, используя палубу корабля. Это избавит от остановок для выпуска самолетов. Опытные образцы таких машин уже есть, авиаконструкторы продемонстрировали нам самолеты, которые базируются на очень ограниченном пространстве. Заодно, такой подход позволит использовать авиацию в более свежую погоду. При волнении моря в три-четыре балла гидроплан летать-то может, а вот взлететь или сесть уже не получится. При взлете с палубы такое волнение помехой не станет.
Николай ещё долго задавал адмиралу вопросы, иногда нарочито демонстрируя свое незнание. Когда Хлодовский ушел, то у Императора уже было сформировавшееся решение. Он поддержит именно этот проект. Адмирал в очередной раз подтвердил мнение Николая о нем, как о толковом и дельном человеке. А раз человек дельный, то и корабли у него должны получиться хорошие. Что до опытов с авиаматками, весьма затратными к слову, то пускай себе экспериментирует. Без попыток создать новое, его, этого самого нового никак не получится, а личность адмирала давала гарантию, что деньги не будут банально разворованы.
***
Корабли, построенные в рамках этой программы подтвердили правильность принятого Николаем решения. Они долгие годы честно служили в Российском Флоте, заработав любовь моряков своей надежностью, прочностью и мореходностью. И пусть им не пришлось сойтись в бою со своими зарубежными визави. Фраза "Флот решает многие задачи одним своим наличием" подтверждена историей. Вложенные в них немалые средства эти корабли полностью оправдали. Правда их феноменальная прочность заставила потом, спустя много лет, изрядно понервничать морское начальство. Один из линкоров, использованный в качестве мишени при ядерных испытаниях, ни как не хотел тонуть. Даже то, на что его создатели совсем не рассчитывали, а именно три ядерных взрыва, не смогли отправить его на дно. Сорванная с якорей обгорелая туша линкора дрейфовала под действием волн и ветра. При этом фонила она так, что ни о какой буксировке не могло быть и речи. Адмиралы уже собирались вызывать торпедоносцы, чтобы упокоить "летучего голландца", но ветер сменился и вынес многострадальный корабль на берег, где он и застыл навеки памятником таланту русских инженеров и труду русских рабочих. К сожалению памятник этот вряд ли кто увидит. В эти края даже каторжников не ссылают, жалеют. Лишь мерцает на экране радара патрульного дирижабля засветка, говоря от том, что корпус корабля ещё не сдался волнам.